Он протягивает руку, заправляя прядь моих темных волос за ухо. Волосы скользят по шее, оставляя после себя миллион мурашек. Они не должны касаться моей шеи. Я отрезала волосы до подбородка на прошлой неделе, но они уже не короткие.
Блейк улыбается, и я отчаянно пытаюсь сказать ему что-то в ответ, но не могу.
Сзади я слышу тяжёлые шаги, направляющиеся от школы. Рука Блейка ложится на моё плечо. Мне даже не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто это, но я не могу удержаться.
Я хотела бы, но не могу. Выражение лица Адама превращает мой живот в камень. Я знаю это чувство, поднимающееся изнутри, но я уже не принадлежу себе. За что я должна чувствовать себя виноватой?
Адам отбрасывает свои тёмные волосы с глаз и отвешивает нам наполовину искреннее приветствие. Он перекидывает свой рюкзак на другое плечо и поворачивается, чтобы пересечь школьное поле в своих не до конца завязанных ботинках.
Он замёрзнет на этом снегу. Где его машина?
И почему мне не наплевать? Он незнакомец, и мне всё равно, где его машина. Только вот он не незнакомец, а я определенно сильно волнуюсь.
Прикосновение к руке заставляет меня обратить внимание на Блейка. Он такой же незнакомец, но мне не нужно его бояться. Он как парень с рекламного плаката. Хороший горожанин, президент класса. Он, возможно, делает рекламу Бойскаутам, когда не помогает маленьким старушкам переходить дорогу.
Он единственный, с кем я должна чувствовать себя в безопасности.
— Хлоя, ты в порядке? — спрашивает он, положив руку чуть выше моего локтя.
— Нет, не совсем… — признаюсь я.
— С твоей головой все в порядке? Почему ты в грязи?
Как только он говорит это, мои пальцы нащупывают набухшую шишку прямо под затылком, и я вздрагиваю от боли. Что за чёрт? Когда это случилось?
— Полегче, — говорит Блейк, и я опасливо отступаю от него. Он игнорирует меня, подходит ближе, чтобы взять меня за руку. — Ты очень сильно ударилась. Не могу поверить, что ты не поехала сразу домой. Возможно, мне следует отвезти тебя в больницу.
— Я не ударялась головой, — говорю я, несмотря на то, что, очевидно, так и было.
И совершенно ясно, что он видел, как я ударилась.
Теперь он выглядит очень обеспокоенным, его брови нахмурены и в глазах печаль. Он не знает меня настолько хорошо, чтобы так беспокоиться обо мне. Или обнимать меня.
Мир начинает клониться, и мне приходится облокотиться на крышу моей машины, чтобы не свалиться в обморок.
— Хлоя, думаю, надо отвезти тебя в больницу, — медленно произносит Блейк. — Ты хотя бы знаешь, почему ты здесь? И почему ты такая грязная?
