Враги сожгли родную хату…
М. Исаковский
Вышел парень, невзрачный с виду,
И сказал, подождав тишины:
– Выступает хор инвалидов
Отечественной войны… –
Перед тем как они запели,
Над дорогами всей земли
Прогремели
И проскрипели
Самодельные костыли…
Песня, песня!
Сколько тоски,
Сколько горя в ней и тревоги!
И несут эту песню в дороге
Балалаечник без руки
И танцор, потерявший ноги…
Песня, песня!
Сквозь клубы пыли
Над простором родной земли
Увидали рассвет слепые
И глухие слух обрели.
И под солнцем
В потоках света
Стали черные реки видны…
Стой! Замри! Не вращайся, планета! –
Выступает
Память
Войны.
Порою хочется заплакать,
Да что — заплакать! Закричать,
Забиться в угол, как собака,
И, накричавшись, замолчать.
Молчать,
Чтоб все, что в мире,
Мимо
Прошло, оставшись за чертой,
Чтобы ни писем-анонимов
С угрозами и клеветой,
Ни лжи, что тащится за мною,
Ни улюлюканья дельцов!..
Но вот я слышу —
За спиною
Встают края моих отцов.
Встают размашисто, свободно,
С дымами над седой рекой…
Да что я, собственно,
Безродный
Или беспаспортный какой?
И мне ли, сыну коммуниста,
Что продолжает путь отца,
Бояться подленького свиста
И улюлюканья дельца?
Не мне!
Я помню каждый шаг
Многострадального народа.
Таких, как я, в былые годы
Меняли баре на собак.
Таким, как я, тюрьмой грозили
И, чтоб стереть с лица земли,
Таких, как я. Сынов России
В Сибирь, на каторгу вели.
Все было — тюрьма и угрозы…
Таких, как я, в былых годах
Бросали в топки паровозов
И вешали на проводах.
Все было…
Даль черна от дыма.
В огне отцовские края.
В Майданеках и Освенцимах
