— Невероятно, я отпускаю т…тебя в надежде, что т…ты останешься.
— А я ухожу в надежде, что ты меня остановишь, — абсолютно серьезно призналась Холи. — Неужели ты не видишь, Эдгар, мы живем под лозунгами двух противоположных правил.
— П…прекрати, Хол. Ты знаешь, что п…проблема не в этом, — сказал мужчина, поднимаясь и прохаживаясь по хорошо освещенной комнате. — Просто я поистине г…глупец, который все время в…верил, что моей огромной л…любви хватит на нас двоих. Но как ты н…не крути, буквально одной к…капли твоей вечно будет не хватать. Суровая п…правда жизни…
— Боже, ну когда же ты перестанешь видеть во мне эгоистку?! — воскликнула Холи, эмоционально разводя в воздухе руками. — По-твоему, я все делаю только, для своего личного счастья?! А ты никогда не задумывался, милый, почему мы все еще с тобой женаты? Почему чтобы не случилось я бегу к тебе? Почему я так часто возвращаюсь, не смотря на то, что ты меня все время отпускаешь? И почему, в конце концов, я тридцать лет назад не отправилась в ту чертову поездку, предвещавшую мне высокий уровень английского языка, новые знакомства и незабываемые впечатления? А все вот из-за чего… — закончила Холи, на последних словах значительно снижая тембр голоса.
В одно мгновенье она лихо схватила лежащую на тумбочке у двери сумку и, покопавшись в ней недолго, достала кошелек, из внутреннего отдела которого вынула свернутый листок однажды порванной бумаги, клочья которого аккуратно были склеены скотчем. Это было то самое письмо, которое Эдгар когда-то давно так и не решился передать адресату, предпочитая скрыть слова, желающие быть прочитанными:
«Ты та, ради которой я готов умереть, и та, благодаря которой я все еще живу.
Навеки твой
Эдгар»
Холи швырнула листок мужчине. Не волнуясь о том, насколько точен был ее бросок, она направилась к выходу, однако вновь была остановлена повторным вопросом Эдгара:
— Когда ты перевезешь свои вещи?
— Завтра, — уже совсем спокойно кинула завершающее слово Холи, покидая стены девятнадцатой квартиры вместе с ее изумленным супругом, провожающим любящую женщину пристальным и восхищенным взглядом.
2007 г.
Открой глаза — и ты увидишь свет,
А прятаться от всех — уж в этом смысла нет.
Интересующим судьба найдет ответ,
А безразличным скажет просто «нет!»
Погруженный в ночную тьму весенний город застенчиво провожает последние минуты уходящего праздничного дня. Пропитанные сыростью улицы сдержанно приветствуют фонарными светилами вальяжно проходящих время от времени легкомысленных пешеходов. Проезжие части то и дело демонстрируют ход следующих друг за другом такси, которые с размахом мчатся по шоссе в надежде подцепить еще хоть одного недоспевшего домой клиента. Моросит мелкий незваный дождь. Остатки грязных сугробов, расположившихся на обочинах, ностальгически оповещают о машущей рукой практически исчезнувшей зиме. Игриво завывает пока еще по привычке пронизывающий до костей ветер. Голые деревья вдоль дорог, предвкушая уже наступление тепла, грациозно, будто в едином танце под пятую симфонию Людвига Бетховена, синхронно размахивают ветвями то в одну, то в другую сторону. На асфальте маленькие лужи заметно разрастаются во внушительные капканы с каждым новым усилением порыва дождя. С высокого затянутого неба улыбается полная неестественно желтая луна. Уставший город медленно готовится ко сну.
