— Наконец-то хоть что-то определенное появилось, — с облегчением произнес Гуров. — А Кондрашов нам окончательную ясность внесет. Пусть только попробует сослаться на адвокатскую тайну! Геннадий, набери-ка его!
Смирнов мигом нашел нужный номер, позвонил и передал смартфон Гурову.
Лев Иванович представился и проговорил:
— Александр Иванович, к вам за консультацией обращался ваш сосед Илья Павлович Осипов. Скажите, пожалуйста, какого числа это было и что конкретно его интересовало. Предупреждаю сразу, что речь идет о его жизни, поэтому будьте благоразумны.
— Конечно же, я расскажу все, что знаю, но не думаю, что смогу вам чем-то серьезно помочь, — ответил Кондрашов. — Видите ли, из-за своей работы Илье иногда становятся известны неприглядные стороны жизни его пациентов. Но прежде он работал официально и обязан был соблюдать врачебную тайну. Никто никаких претензий к нему иметь не мог. Сейчас Осипов на пенсии, у него другой статус. Он был у меня седьмого числа. Ничего конкретного мне не сказал, но его интересовала триста шестнадцатая статья нашего Уголовного кодекса, увы, весьма несовершенного. Речь в ней идет об укрывательстве преступлений, заранее не обещанном. Как я понял, он сначала сам попытался разобраться в этом вопросе, но не смог, вот и пришел ко мне. Если бы Осипов сообщил мне хоть какие-то подробности, то я, не сомневайтесь, рассказал бы о них вам. Но он просто попросил меня максимально подробно объяснить ему, что это за статья, и я это сделал.
— Что-то в этом духе мы и предполагали. Спасибо вам, Александр Иванович. — Гуров вернул смартфон Смирнову и ответил на безмолвный вопрос окружающих: — Триста шестнадцатая.
— Что и требовалось доказать, — со вздохом проговорил Владимир Николаевич.
— Не понял, это что? — спросил растерянный Павел.
— Не бери в голову, все равно не поймешь, — посоветовал ему Крячко.
— Что ж, будем расчищать рабочее пространство, — решительно сказал Щербаков. — Павел, я сейчас дам тебе человека с машиной. Он отвезет тебя домой, ты соберешь вещи. Потом вы отправитесь в аэропорт, и ты вылетишь в Штаты первым же рейсом. У тебя ведь билет с открытой датой?
— Да, — растерянно ответил тот. — Но…
— Без всяких «но»! — решительно заявил Владимир Николаевич. — Твой отец знал, что делал, когда велел всем вам улететь в Америку. Как бы ты здесь под раздачу не попал.
— Я собирался снять деньги для папы, — напомнил Павел.
— В аэропорту банкоматы есть. Снимешь, отдашь человеку, который будет тебя сопровождать, а он передаст их Геннадию. Можешь не сомневаться, ни цента не пропадет.
