Многим удавалось помочь без операций, и понемногу молва людская по всему городу пошла. На прием стали приходить люди действительно серьезно больные. У себя в больнице он, не раздумывая, определил бы их в хирургическое отделение на операцию. Здесь же приходилось взвешивать, осилит ли он один весь объем? Анестезиолога, второго хирурга, операционной сестры, как и санитарки, нет и не предвидится, медикаментов и аппаратуры – тоже. Не будет ли человеку от операции хуже? Ведь главный принцип медицины еще со времен Гиппократа – «Не навреди».
Но были и те, которым требовалась безотлагательная операция. В один из дней заявился к нему купец с торга. Он держался за живот и стонал.
– Ох, помогай! Живот болит – спасу нет!
– Давно?
– Со вчерашнего дня. Я уж и грел его, да только хуже стало.
После осмотра стало ясно – острый аппендицит. В условиях современного стационара простая операция, если не осложнена. Но если не оперировать – перитонит с последующим летальным исходом. Проще говоря, аппендикс нагноится, и гной порвется в брюшную полость. Выкарабкаться из этой ситуации даже при применении сильных антибиотиков непросто.
– Оперироваться надо! – твердо заявил Никита.
– Это под нож? – испугался купец.
– Без этого – смерть дня через три.
– Пугаешь, лекарь?
– А ты подожди три дня – сам убедишься.
Никита, зная, что так и будет, вовсе не пугал.
Купец проникся ситуацией:
– Ладно, ты и мертвого уговоришь, а меня – тем более. Когда?
– Прямо сейчас. Ты и так уже себе навредил прогреванием.
– Кто же знал?
Купец разделся, разулся и улегся на стол. Никита положил ему на лицо ватный тампон, смоченный эфиром.
– Дыши глубже и считай.
– Чего считать?
– Просто считай вслух. Один, два… ну и так далее.
Купец стал считать. Слова из-под ватной маски доносились глухо. В воздухе сильно пахло эфиром.
– Один, два, три…
Потом с перерывом:
– Четыре…
Еще промежуток, и едва слышно:
– Пять…
Никита плеснул в медный таз немного самогона, положил туда инструмент, вышел в соседнюю комнату и поджег. Лучшая дезинфекция и стерилизация инструмента – открытый огонь, вот только жечь в комнате с эфиром нельзя, можно пожар устроить.
Купец уже уснул – даже храпел. Никита повернул ему голову набок, чтобы язык не запал и он не задохнулся. Вытер живот самогоном и кольнул острием ножа кожу. Никакой реакции. Похоже, наркоз подействовал.
Глубоко вздохнув, как перед прыжком в воду, Никита сделал разрез. Черт, света не хватает! В операционных бестеневые лампы, видно прекрасно. А тут, чтобы увидеть что-то в глубине раны, надо зрение напрягать.
