Итак, мы поспешно ушли на юг, уже не в сторону Ледекестра, а по более широкой римской дороге, что вела к Лундену. Бург в Хунтандуне охранял переправу через Юз, это был бастион, всегда защищавший южные рубежи Нортумбрии. Теперь он потерян, отдан войскам Эдуарда. Я коснулся молота на своей шее и подумал — неужто старые боги трусливо сдались пригвожденному? И им всё равно?
Я подумал, что саксы с их фанатичной верой всё ближе подбираются к Эофервику, к захвату Нортумбрии, и однажды старая вера исчезнет, а жрецы пригвождённого бога снесут святилища язычников. Я видел, как саксы потерпели поражение и цеплялись за жизнь в вонючих болотах, как потом дали отпор, и вот теперь великая мечта о единой стране, Инглаланде, становилась реальностью. Рано или поздно перемирию Сигтрюгра придёт конец, Уэссекс нападет, а что потом? Эофервик не устоит. Его стены крепки и хорошо обороняются, но если армия захватчиков не побоится потерь, то нападет в нескольких местах и, в итоге переберется через валы и войдет с мечами в перепуганный до смерти город. Христиане станут веселиться, а тем из нас, кто почитает старых богов, придётся убраться прочь.
Если мы хотим устоять перед атакой христиан, цена их победы должна быть слишком велика. Вот почему я так хотел вернуть Беббанбург — захват этой крепости обойдётся безумно дорого. И Константин там пока не слишком-то преуспел. Его единственная надежда — взять крепость измором, но на это потребуются многие месяцы. Если же он попытается напасть, для его шотландских воинов есть только один узкий проход, и они в нем погибнут. Их тела будут валяться у крепостных стен, рвы — вонять от их крови, вороны станут пировать на их внутренностях, на холмах королевства Константина зарыдают вдовы, а выбеленные кости воинов Альбы останутся предупреждением для новых захватчиков.
А Фризия? Мы торопливо двигались к югу, и я размышлял, как далеко продвинулся пригвожденный бог по земле. Я слышал, что за морем есть какие-то народы, поклоняющиеся Тору и Одину, и когда-то очень хотел уйти туда, построить своё королевство рядом с серым морем, стать в нём господином. Но потерять Беббанбург? Отказаться от мечты? Никогда.
Прежде чем мы оставили Линдкольн, я послал Берга и его товарищей на север, к Эофервику. Я дал молодому норвежцу кошелёк с золотом и ещё раз повторил, чего от него хочу. Я заставил воинов соскрести волчьи головы со щитов, чтобы никто не знал, что они служат мне.
