Священник, продолжая молчать, попятился, чтобы уклониться от моего прикосновения. У него на поясе болтались пустые ножны, а значит, он нарушил церковные правила, взяв в руки меч.
— Ты точно священник? — спросил я. — Или только притворяешься?
— Я священник, — прорычал он.
— Но стал им недавно. Раньше ты наверняка был воином.
— Я все еще воин! — он плюнул в меня.
— Один из воинов Этельхельма? — спросил я с неподдельным интересом.
— Я служил лорду Этельхельму, пока Господь не сообщил мне, что как слуга церкви я достигну большего.
— Твой бог наврал тебе с три короба! — я указал на меч, отличный клинок, лежащий в траве. — Ты был воином, так что я дам тебе этот меч, и можешь сразиться со мной. — Священник не ответил, даже бровью не повел. — Разве не этого хочет твой бог? Не моей смерти? Я же дьявольский выпердыш, задница сатаны, как там ты меня называл? Ах да, и убийца священников! И вот этим я горжусь.
Когда я шагнул к нему, Херефрит лишь с ненавистью посмотрел на меня.
— А еще ты сказал, что я женат на саксонской шлюхе, и за это, святоша, я дам тебе то, что ты хочешь — повод. Это тебе за мою саксонскую жену, — я ударил его по щеке, которой касался раньше, и он не просто вздрогнул, а упал навзничь, его лицо обагрилось кровью. — Только вот повод этот несколько запоздал. Ты будешь сражаться? Это единственная война, что ты получишь.
Он встал и пошел на меня, но я снова его ударил. На этот раз по зубам и достаточно сильно — заныли костяшки пальцев, и я почувствовал, как крошатся зубы. Священник снова упал, и я пнул его ногой в челюсть.
— А это тебе от Эдит, — пояснил я.
Финан наблюдал за этим с седла и притворно вскрикнул, как будто я ударил его, а не отца Херефрита.
— Не очень-то разумно с твоей стороны, — произнес он и скривился, когда священник выплюнул зуб и сгусток крови. — Ему в воскресенье нужно читать проповедь.
— Надо же, не подумал об этом.
— У нас гости, — произнес Финан, кивая в сторону юга.
Поток всадников изливался из форта. Брунульф поехал перехватить их, поэтому я предоставил отца Херефрита заботе Фолкбальда, снова взобрался в седло и поехал им навстречу.
Когда жаждущие битвы молодые воины из форта оглядывались в поисках врагов, возникло некоторое замешательство, но Брунульф крикнул им, чтобы убрали оружие, и направился ко мне. Он был серьезен, смущен и бледен. Я придержал Тинтрига и подождал, пока подъедет Брунульф, а потом посмотрел на небо.
— Рад, что дождь задерживается, — сказал я, когда тот поравнялся со мной.
