Первый из патрульных поравнялся с нишей.
По звуку дыхания Валентин понял, что патрульный находится уже перед ним.
И ударил. И убил второго. И, очистив лезвие об одежду патрульных, снял с них гранаты. Затем осторожно поднялся по каменным ступеням выше и замер под наклонившимся деревом, обвешанным лианами как бахромой. Теперь прямо перед ним лежала плотно утоптанная площадь, занятая малоками. Пять ровно. Три в линию и две чуть в стороне. У одной стен не было, просто навес из пальмовых листьев. А под навесом аккуратно уложенные мешки и пирамида пластиковых бочек.
Надпись, повторенная по-испански и по-английски, предупреждала:
НЕ СТРЕЛЯТЬ! НЕ КУРИТЬ! ВЗРЫВООПАСНО!
Пригнувшись, Валентин нырнул под навес. Ударило в нос нагретым камнем, железом, ржавчиной, прелью. Сладковатый аромат орхидей смешался с таким же запахом дыма. Шагах в двадцати от склада стояли незнакомые люди. В майках, в шортах. Человек пять. Они курили.
Укрывшись за бочками, Валентин взглянул на часы.
Капрал должен был вот-вот подняться с другой стороны площади.
Из пяти малок, образовавших подобие короткой улочки, две Валентин сразу отмел как неперспективные. Еще одна (большая) могла служить казармой. Окна остальных были закрыты пленкой. Где-то глухо работал генератор, светились электрические лампочки над входами. На бочках чернели четкие буквы:
Он никак не мог понять, на каком языке написано. Потом до него дошло — по-русски:
Краем глаза он отметил подозрительное движение и отпрянул за пирамиду мешков.
Под навес шагнул негр в желтой майке, в светлых шортах и что-то крикнул рабочим. Их было только двое. Они не были вооружены и выглядели вялыми. Как после перепоя. Или перекурили травки. Когда негр повернулся, Валентин ударил его ножом.
Это ошеломило рабочих.
Они знали, что в поселке не может быть чужих.
Они уже открыли рты, но Валентин уже стрелял. В конце короткой улочки ответно трещали автоматные очереди. Видимо, капрал поднялся по лестнице. Валентин выскочил из-под навеса и метнул в ошеломленных курильщиков светошумовую гранату. Чека в кармане была прикреплена к шнурку, взорвалась граната еще в воздухе. Чудовищный грохот потряс малоки, фиолетовые молнии ослепили мир. Даже сквозь плотно сжатые веки Валентин ощутил неистовость вспышки. Курильщики упали в траву, кто-то закричал. Трое были живы, но не понимали, что происходит, и Валентин скрутил им руки капроновым фалом, сорванным со столба. На южной стороне люди Большого хозяина, кажется, прижали капрала к земле, застучал крупнокалиберный пулемет. Не мешкая, Валентин забросил на малоку две гранаты.
