— Я не говорила этого…
— Но ты так думаешь! Вы все все так думаете! Уверены, что я убил Мину! Да, что вы понимаете? Что ты понимаешь?! Я никогда! Слышишь?! Никогда не хотел стать его ключом к новым убийствам! — Грин схватил меня за грудки, сжимая в кулаках мой свитер.
— Послушай, если бы я так думала, то никогда бы не стала тебе ни о чем рассказывать — мои нервы тоже стали сдавать.
Он сильнее, он в более выгодном положении. И если, нападет я не смогу дать ему отпор! Грин стискивает мой верх, его ноги между моими бедрами и к тому же, он полон ярости и ненависти.
— Хватит морочить мне голову! — послышался треск ткани.
Не знаю, что меня побудило это сделать. Но, в тот момент мне показалось, что это единственный способ. Я подалась вперед к Грину, обхватила руками его шею, благо поза позволяла и крепко прижала его голову, вместе, с все еще удерживающими меня ладонями, к своей груди.
Грин не сопротивлялся больше минуты, потом дернулся, но я крепко держала одной рукой его за шею, а другой гладила по голове, как маленького ребенка. Шептала какую-то утешающую чушь и в мгновение поняла, что целую его макушку. Он сейчас мне так напоминал Джулиана.
— Я ненавижу тебя — прохрипел Грин, а я почувствовала, как на свитере образуется влажное пятно от его слез. Господи! Он плакал!
— Правильно, ненавидь меня…
— Ты не понимаешь! Я ненавижу тебя потому, что знаю…
В голове пронеслась догадка. Он знает! Он видел это!
«— Прости — бормотала я, уже бессознательному телу мальчишки ударяя его в пятый раз шокером.
— Ты закончила, Детка? — с улыбкой в голосе спросил Людовик стоя в паре шагов от нас.
— Да… Пять раз.
— Иди ко мне — потребовал он.
И я пошла. Меня стиснули в руках. Людовик не умеет обнимать, он стискивает, он не целует — он душит. И он не любит — он насилует. Все, что делает Людовик — это причиняет боль. Это его кредо. Его фишка. Делать больно.
— Ты его убьешь? — с надеждой спросила я. С надеждой на отрицательный ответ.
— Конечно — и как всегда получила — положительный.
— А если я попрошу? — прижимаясь к нему всем телом, заглянула я в глаза Кукловоду.
— А ты просишь? — мягкая улыбка тронула губы Людовика.
— Да, я прошу…
Сильный удар по коленям, я упала на пол. У ног Людовиа.
— Ты неправильно просишь. Если хочешь, чтобы я что-то сделал для тебя, ты тоже должна сделать что-то для меня. Детка, это ведь наш уговор, помнишь? — гладя меня по волосам и дергая их печаткой на мизинце, нежно увещевал меня Людовик.
