Видит бог, он не хотел этого, старательно не замечал при той их первой встрече ее заинтересованность. Он ведь специально уехал, сбежал, чтобы никого не видеть, чтобы не отвлекаться от самого главного, сосредоточить все силы… Правда, все равно ничего у него не выходило. В последние дни стало окончательно ясно, что все было зря – его отъезд, это добровольное затворничество, ежедневный труд, бессмысленный, не приносящий удовлетворения. Что-то ушло, какая-то искра ушла безвозвратно. Так почему бы и не скоротать вечер в компании приятной женщины?
– Как вы меня нашли? – хрипло выговорил он.
– Может, разрешите войти? – дерзко спросила она и, справившись с волнением, добавила: – Я же говорила, вы снимаете у Огаревых. В поселке только они сдают…
Он посторонился, пропуская ее в дом. Входя, она задела его плечом, он отступил назад, она отшатнулась.
Помолчали. Елена присела в плетеное кресло, скрестила длинные тонкие пальцы. Отчего-то избегала смотреть ему в глаза. Он чувствовал, всем телом ощущал волны исходившего от нее желания – плотского, почти животного. И его тело отзывалось в ответ. Он понимал, что выдержка его на исходе, не было сил и дальше тянуть эту фальшивую, бьющую по нервам ситуацию.
– У вас такое лицо… напряженное, что ли, – заметила она. – Я тоже принесла с собой шум и суету?
– Я вижу, вас задели мои слова, – усмехнувшись, заметил он, смерив ее взглядом. И спросил резко: – Зачем вы пришли?
– Вы же пригласили меня! – она подняла голову.
«Я? Вас? Это не входило в мои планы», – хотел сказать он. Но Елена продолжала:
– Володя, мы с вами взрослые люди. Для чего нам все эти детские игры? Вот, я пришла к вам. Сама. Мне уйти?
– И не страшно? – хрипло спросил он, наклонившись к самым ее губам. – Пришли посреди ночи к незнакомому мужику… Вы – сумасшедшая? Или такая отважная, ничего не боитесь?
Она моргнула, облизала губы кончиком языка.
– Не знаю, я отчего-то доверяю вам.
Они стояли друг против друга, почти соприкасаясь.
Кровь гулко стучала в висках. Желание мутило голову, мощное, горячее, противостоять ему он не мог. «Черт с ним, все равно, – решил он. – Раз она сама пришла, то ладно…»
– Вы не ответили. Мне уйти? – спросила Елена еле слышно.
– Нет… – сказал он. – Нет!
Он шагнул к ней и медленно, очень медленно начал расстегивать пуговицы. Не торопясь, смакуя каждое мгновение, легко касаясь подушечками пальцев нежной кожи ее груди. Расстегнул – тонкая шелковая ткань скользнула на пол. Стоявшая перед ним женщина вздрогнула, судорожно глотнула, произнесла охрипшим голосом:
