Вот только в прошлом мае я познакомилась с ним, похожим на Демона Врубеля, и упала в роман, по правде говоря, не сулящий мне ничего хорошего. Ибо Аллауди, то есть Руслан, так звали моего героя все друзья, был беден, не имел собственного угла, больше того, и не желал его иметь. То, что при рождении ему дали двойное имя, я узнала, только когда согласилась стать его женой. Это «да» до сих пор звучит у меня в голове, спустя столько лет. Да, любимый мой, да, мой единственный, да…
В палату заглянула медсестра, молодая, улыбчивая, в белом халате. На ногах у нее были яркие махровые носки и пластиковые шлепанцы. Марина Григорьевна оцепенело смотрела на эти полосатые носки, снующие взад-вперед у постели. Медсестра проверила капельницу, поправила иглу, торчавшую из руки Саши. Потом обернулась к Марине Григорьевне:
– Вы держитесь, пожалуйста. Если вы сляжете, лучше никому не будет.
– Со мной все в порядке, спасибо, – через силу ответила женщина.
– Может быть, вам успокоительное накапать? – предложила медсестра.
– Нет, спасибо, – покачала головой Марина Григорьевна.
Девушка вышла в коридор, тихо притворив за собой дверь. Дождавшись ее ухода, Марина Григорьевна продолжила свой рассказ. Голос ее звучал монотонно, мягко вплетаясь в синеватый больничный полумрак.
– Руслан был веселым, добрым, смешливым, но никак не давал себя прогнуть, уходил от расставленных мною коварных женских ловушек, как глубоководная щука со стажем. Выныривая на поверхность, тут же залегал на дно, исчезал и появлялся через некоторое время, вкусно пахнущий, искрящийся весельем, обжигая меня огнем своего озорного мальчишечьего счастья.
И я неслась за ним, как наивная влюбленная школьница, с лихорадочным блеском в глазах. Я была влюблена в него дико, страстно, это и сравнивать нельзя со всеми прежними моими влюбленностями.
Были и слезы. Много слез. Слезы из-за того, что Руслан опять уехал с друзьями и забыл о нашей встрече, слезы из-за того, что он явился пьяным и нагрубил, слезы счастья, слезы ревности. О последнем стоит сказать отдельно. Этот мерзавец был настолько хорош собой и настолько обожал очаровывать женский пол, что не пропускал ни одной юбки. Или это «юбки» мимо него не проходили… Словом, благодаря Руслану я испытала все, от самого глубокого, дивного и настоящего счастья до самой бездны отчаянья и скорби.
Признаюсь, я даже резала из-за него себе вены. Не всерьез, конечно, но так, острастки ради. Кровь, однако, очень живописно капала с моей бессильно свисавшей с кровати руки, и Руслан немного испугался, и не отходил от меня пару дней, и даже по телефону со своими многочисленными «братьями» говорил тихо, поминутно оглядываясь на меня, «умирающую».
