Вообще нужно сказать, что условия в семье для формирования личности молодого Гесса были диаметрально противоположными, что не могло не сказаться на его взглядах и поступках в зрелом возрасте. Наиболее точно это было подмечено Гвидо Кноппом, который охарактеризовал обстановку в семействе Гесс следующим образом: «Отношения с родителями соответствовали стандартам воспитания на грани двух веков. Отец Гесса командовал семьей в таком строгом казарменном тоне, что, как вспоминал позже Рудольф Гесс, „у нас кровь стыла в жилах“… Семейное тепло исходило от матери, Клары Гесс. От нее Рудольф унаследовал любовь к природе и к музыке, веру в целебные травы и большой интерес к астрологии. Письма сыну в интернат почти всегда писала мать. Страх и восхищение авторитетом отца и, с другой стороны, глубокие, нежные отношения с матерью – эти два противоположных полюса определили всю жизнь Гесса. Характерным для него было то, что он не мог найти собственную позицию между ними, и всю жизнь у него было два лица: крепкий смельчак, участник драк „эпохи борьбы“, был одновременно сентиментальным другом животных, который в буквальном смысле слова и мухи не мог обидеть. Апостол партийной морали, резко выступавший против коррупции и злоупотребления служебным положением, он требовал введения в оккупированной Польше телесных наказаний для евреев. Смелый и решительный офицер Первой мировой войны настолько покорно подчинялся Гитлеру, что не оставалось места для собственной инициативы. И наконец: лишенный политического влияния Заместитель, над которым другие смеялись за его индифферентность и оторванность от жизни, в 1941 году вдруг проявил решительность и отвагу и в разгар войны перелетел к врагу».
Эту же двойственность в характере Гесса отмечает и британский историк Питер Пэдфилд. В книге «Секретная миссия Рудольфа Гесса» он утверждает: «Война стала для него освобождением, личным и эмоциональным». Аналогичное мнение высказывает по этому поводу и Г. Кнопп: «Когда разразилась Мировая война, это стало решающим поворотом в жизни 20-летнего Рудольфа Гесса. В августе 1914 года он записался добровольцем против воли отца. Впервые сын открыто вышел из повиновения… Отец и сын сохранили взаимное уважение, но Рудольф Гесс теперь искал другие авторитеты».
Тяга к авторитету была еще одной важной особенностью его характера. «После отдаления от отца, – по словам Кноппа, – он все время искал точку опоры. В армии этот вакуум заполняла военная иерархия, позже на какое-то время – учитель и по-отечески относящийся к нему старший товарищ Карл Хаусхофер». С этим армейским генералом и специалистом по Дальнему Востоку Рудольф познакомился после поступления в Мюнхенский университет, в котором тот организовывал новый факультет геополитики. По словам Пэдфилда, Хаусхофер очаровал Гесса главным образом тем, что «кроме широкого кругозора, феноменальной начитанности, эрудиции и высокоразвитой интуиции, столь отличавшей генерала от отца Рудольфа, стремившегося силой заставить сына заниматься семейным бизнесом, имел такое представление о месте Германии в мире, которое отвечало самым глубоким чаяниям Гесса». А чаяния эти после того, как он побывал на фронте и стал настоящим немецким ура-патриотом, в его представлении состояли в восстановлении исторической справедливости по отношению к немецкому государству, униженному поражением в войне и позорным Версальским договором.
