Куцый заерзал, придвигаясь ближе, и на Эда пахнуло едва уловимой душной сладостью… Запах совершенно не вязался с грузной фигурой следователя, но был смутно знаком.
«Сигары?» - предположил Эд.
- Просто интересно, почему это свидетель по делу об убийстве ничего не помнит… а после разговора с нами сразу начинает улаживать дела и собираться бог знает куда…
Голос следователя был приторно-ласков. Но Эда снова обливал холодный пот - он же ни с кем не делился, куда именно едет! Как этот пронырливый мент смог узнать, что поездка - дальняя? Или это просто удачная догадка?…
Неожиданно Эд понял, что сигареты в его пальцах больше нет.
Она оказалась у Куцего. Тот глубоко затянулся и почти сразу же зашелся в кашле.
«Значит, не сигары», - промелькнула рассеянная мысль.
- Никогда не мог понять… кха-кха-кха… как вы курите эту… кха… мерзость…
Из его гадливо скривленного рта рывками выплескивался сизый дым. Следователь сгибался едва не пополам, чтобы вдохнуть хоть каплю чистого воздуха. Великий и вальяжный, он вмиг растерял всю свою внушительность, став тем, кем и был на самом деле, - немощным толстым стариком, который притащился на вокзал прояснить подозрительное поведение своего поднадзорного.
«Что, впрочем, не помешает ему увести меня отсюда в браслетах…» - признал Эд.
Мужчина наконец прекратил кашлять и вытер слезящиеся глаза.
- Ну так что? Куда едете?
Эд назвал город. Следователь закивал, торопливо, чуть ли не с удовольствием.
- Хороший город. Вам там понравится, - и заглянул Эду в глаза.
А Эд вдруг вспомнил себя беспомощно сидящим на кромке тротуара… И берег пруда, куда ему так отчаянно хотелось попасть… И ее запах, когда она промчалась мимо, не замечая своей затаившейся судьбы…
- Чертовы птицы! Вечно мешают! - раздраженный возглас следователя вывел Эда из странного полузабытья.
Прямо на скамейке рядом с Куцым топтался упитанный вокзальный голубь, громко бормоча о своей любви ко всему миру в общем и к забытым кем-то сладким крошкам в частности. То ли от природной наглости, то ли от голода, но он ни капли не испугался крика и продолжал мирно кормиться.
Эд смотрел на него. И не мог отвести глаз. Думать самостоятельно не получалось… Все вокруг было непрочно и зыбко…
Вдруг неподалеку громко загнусавили: «Вниманию отъезжающих! Поезд номер двадцать три прибывает на…»
Эд затряс головой.
Поезд и правда прибывал.
Неужели двадцать минут уже пролетели?… Придерживаясь для верности за спинку скамейки, он поднялся. Вспомнил о сумке. Взял ее. Опустил на место.
