Казалось бы, лежи, спи, читай, наслаждайся покоем, дожидаясь вечера. Однако чувство тревоги, не отпускавшее его с тех пор, как он переступил порог палаты, столкнуло подполковника с кровати. Журавлев на костылях вышел в коридор, подошел к окну. С высоты шестого этажа отлично просматривался двор «Склифа», примыкающий к центральному входу. Вначале Анатолий Анатольевич увидел, как из дверей появился его лечащий врач Дмитрий Максимович с молодой женщиной в светлом брючном костюме. Он вспомнил, что вчера, прогуливаясь по коридору, мельком видел ее в комнате старшей сестры с какими-то бумагами.
Едва пара скрылась за оградой, как появился Корначев, закуривающий на ходу, почти бегом направляющийся к больничным воротам. Миновав их, следователь подошел к автомашине, черной прокурорской «Волге», но не сел в нее, а, махнув рукой, что-то сказал водителю. Когда он скрылся в том же направлении, что и те, двое, машина медленно развернулась и, выехав на проезжую часть, направилась в сторону метро «Сухаревская».
Из давнего милицейского опыта Журавлев знал, что если больше одного, тем более три человека идут в одном направлении, они неминуемо встретятся в каком-то только им известном месте. За те пару недель, что он работал с Корначевым, подполковник убедился в его высоком профессионализме. Теперь он не исключал, что его визит не был случайным. Если он на подозрении у следователя, то спокойно жить ему осталось недолго. А коль так, из «Склифа» надо уходить, но незаметно, не привлекая внимания. Счет возможно пошел не на часы, считанные минуты.
Вернувшись в палату, Журавлев скинул больничный халат и переоделся в темно-серый спортивный костюм:
— Лафа, мужики, — сообщил он соседям по палате, — доктора уже разрешили передвигаться. Схожу вниз, посижу на скамеечке, хоть накурюсь вволю, на девушек посмотрю. Опять же, если не засекут, в киоск за пивком на всех заскочу…
Вытащив из пакета содержимое, принесенное Корначевым, подполковник бросил туда деньги, документы, мобильник, добавив к этому перевязанный бинтом сверток. Затем, взяв костыли, пошел к выходу. В конце коридора, уединившись в пустынном, переполненном лишь вечерами холле с телевизором, Журавлев достал мобильный телефон. С собеседником он говорил не более минуты, после чего, зажав подмышкой костыли, легко подошел к лифту и нажал кнопку.
Спустившись вниз и миновав помещение приемного покоя с суетящимися врачами и медсестрами, лавируя между каталок со стонущими, а то и окровавленными людьми, Анатолий Анатольевич в укромном углу у лестницы, ведущей в подвал, отыскал служебный туалет. Он и прежде знал это место, куда доводилось заходить по нужде, даже ночами. Ведь многие поколения муровцев были частыми гостями самого большого травмпункта столицы.
