Клуб любителей фантастики, 2015 | страница 41
Внезапно я погрузилась в темноту. И даже пребывая в этом полнейшем состоянии покоя, какая-то часть меня знала: Славка «вырубил» меня специально. Теперь я не смогу помешать ему осуществить то, что он задумал.
Внезапно моего лица коснулось дуновение ветра. Я услышала громовой раскат. Темноту, окутывавшую меня, прорезала вспышка, и в сияющем бело-голубом столбе молнии я увидела человеческую фигуру. За спиной его сверкал и переливался неправильной формы комок света, похожий на крылья. Существо протянуло ко мне руку. Странно, но испуга я не почувствовала.
— Сестра, — услышала я в голове негромкий голос Славы, — теперь они приглашают в гости тебя. Ты познаешь все их тайны, увидишь их старый и новый миры.
— Зачем? — подумала я. И тут же в моих мыслях, будто эхо, прозвучал ответ:
— Пожалуйста, подстрахуй меня, сестрёнка. Если на Земле ничего не получится у меня, то эту миссию выполнишь ты. >ТМ
Дружелюбный
интерфейс
Алексей ЛУРЬЕ
№ 5 (984) 2015
Утро мистера Чедвика началось чуть позже полудня. Он был «совой», благо его работа не имела строгих временных рамок. Среди родных и близких Чедвик Ларсон был известен как писатель. Хотя себя он называл «газетным утёнком», так как сочинял псевдоправдивые небылицы из жизни горожан. Людям нравилось читать такое в вечерних номерах «Ньюс». Это опустошало их чашу тревоги и волнения, как любил повторять шеф Ларсона, редактор газеты Гари Бобз. Где находилась эта чаша, Чедвик не знал, и, если честно, не особо хотел знать.
Встав с кровати и доблестно открыв глаза (сей подвиг удавался ему с большим трудом), Чедвик неспешно протопал в ванную комнату, где намеревался принять душ и немного освежить свою заросшую физиономию. Ванная комната была всего лишь скромным уголком его квартиры не более двух метров в диаметре. Да и называлась «ванной» по какому-то недоразумению архитектора. Этот эмалированный чугунный стул с бортиками являл собой чудо минимализма и дешевизны, хотя в техническом паспорте гордо назывался «Сидячая ванна ГР-2». Но большего Чедвик себе позволить не мог.
С привычным чувством отрешённости, он уселся на холодный стул и нажал на кнопку подачи тёплой водяной смеси. Вместо этого на Чедвика полилось обыкновенное ничего. Этим самым «ничего» даже нельзя было толком умыться.
— Что такое?! — возмутился газетный писатель и постучал кулаком по приборной панели душевой комнаты.
Панель пискнула, кашлянула и выдала голограмму перед самым носом ничего не подозревающего человека.
