Обеденное время давно прошло, желудок уже требовал еды. Андрей на часы посмотрел. Если идти в столовую, упустит много времени, надо в райотдел, говорить с Феклистовым, ехать в Смоленскую область.
Николай Иванович оказался на месте, выслушал Андрея.
– Пойду к начальству. Сам знаешь – есть лимит на командировочные расходы.
– Жалко, что лимита на преступления нет, – грустно пошутил Андрей.
– Ты поосторожней, услышит замполит, скажет – не понимаешь политику партии и правительства.
Феклистов ушёл, а вернувшись, положил на стол командировочные документы.
– Если на убийцу выйдешь, не геройствуй. Если он по ведомству соседей, сообщи им. Сам говоришь – про Святошу они в курсе, дело не раскрыто.
Андрей направился домой. Уже семь вечера, он устал, сильно хотел есть. Дома Мария посетовала:
– У других мужья как мужья. В театры ходят, в парках гуляют. А ты как гончий пёс. В зеркало на себя посмотри – похудел, хотя дальше некуда. А всё работа твоя. Язву желудка заработаешь с таким питанием.
– Она у меня уже есть, – пошутил Андрей. – Марией звать.
– Да ну тебя! Я серьёзно, а ты зубы скалишь.
– Служба у меня такая, пойми.
– Другие тоже служат, от восьми до восемнадцати, в выходные дома. А я тебя не каждую ночь вижу, не то что днём.
– Кто-то же должен бандитов задерживать, с преступностью бороться?
– Молодых полно, кто не воевал, пороха не нюхал. Ты своё Родине отдал, ранен был на фронте и в милиции.
– Хочешь сказать – надо другую работу искать? Вот мне тридцатник, а что я умею? Только бандитов ловить. Не печник я, не электрик, не токарь, не шофёр. Уйду из милиции, куда пойду? В дворники податься? Так ты сама будешь стесняться со мной по улице пройти! Как же! У тебя высшее образование, а муж дворник.
– У тебя в управлении наверняка есть другие места для службы – ОБХСС или при штабе кем-нибудь.
– Есть. Но не могу я бумажки перекладывать. Опер я по жизни!
– Андрей, ты непробиваемый, для тебя работа – всё. А ты ещё и муж, внимание мне уделять должен.
Такой разговор Мария заводила не первый раз. Андрей её понимал, но и службу свою бросить уже не мог. Да, трудная, опасная профессия, но по-настоящему мужская. Да и не всякий мужчина способен её достойно потянуть. Но служба Андрею нравилась, при всех её негативных моментах.
С утра Андрей на вокзал, к обеду в Смоленске был. Всё же медленно поезда ходили, через каждые сто километров бункеровка водой, а то и углём. Знакомые говорили, на Ленинград электровозы пустили. Быстро идут, копоти и сажи нет. А как же, так и должно быть, после войны девять лет прошло, страна почти отстроилась после разрухи. И как Андрей представлял, впереди светлое будущее, без войн, в достатке. Нацизм в самом его логове удавили, откуда ему вновь взяться? Полагал, все страны антигитлеровской коалиции угрозу нацизма осознали, не позволят подняться вновь.
