Днем становилось немного легче — ходила по воду, за дровами, придумывала себе работу, чтобы отвлечься. Спускалась в село, сославшись, что идет по делу, вступала в разговоры с женами четников, с попадьей или портнихой, стараясь разузнать новости. Так она услышала о гибели Якши. Он нес мотыгу, и убившие его четники заключили, что коммунисты готовят зимовище в какой-нибудь пещере, которую хотят расширить и очистить. Позднее, в снах, это отразилось иначе: в пещере замурован Ладо, он задыхается, сердится на Якшу, что тот не идет с мотыгой его освободить… Как никогда раньше, ее мучили страшные кошмары, в них она часто видела свекра, слушала, как он, весь красный, распухший, скрипучим голосом кричал: «Моя ложь дороже твоей правды! Если я скажу, что ты курва, все поверят, что ты курва. Потому что я умею подойти ко всякому, и если лгу, лгу ловко, а ты и правду говоришь — стыдишься. Вот сейчас я и поймал тебя в свои сети! А сети крепкие, коварные, как еврейский гребень, — чем сильней вырываешься, тем больше запутываешься. Так тебе и нужно, сама того хотела — берег тебя как зеницу ока, а ты меня предала…»
После одной такой ночи она спустилась утром в село — якобы за ключом от поповой мельницы, а на самом деле узнать новости. У нее было предчувствие, что случилась страшная беда. Эмма, сестра Юга Еремича, муж которой осенью был избран четническим взводным, рассказала, что где-то в Нижнем Крае, в мусульманских лесах, по ту сторону Корытара, обнаружена партизанская землянка. Коммунисты этого даже не подозревают, а тем временем милиция уже вызвана и готовит большую облаву, чтобы их захватить и уничтожить. И некому несчастных предупредить; кто может — не хочет, а кто хочет — не может. Отдан приказ никому пропусков не давать, даже в город…
Неда стояла несколько мгновений точно окаменевшая, потом взяла себя в руки и пошла к Луке Остоину разузнать, как добраться до Корытара и тех лесов. Лука сказал, что Корытар — это село в долине между Грабежем и Рабаном; над селом высятся горы Рогоджа и Рачва, по которым они тащили пушки и задерживали австрийцев при отступлении сербской армии. От этой самой Рогоджи и начинаются мусульманские села, там у Тайо, дяди Ладо, есть побратим Арслан — зобастый, рябой и уродливый мужик, но умный и добрый. Может быть, Арслан еще жив; если жив, то он уже не молодой…
Не важно, жив Арслан или мертв, Неда все равно решила ссылаться на него. Послать в Нижний Край было некого, дураков вроде нее не нашлось — искать иголку в стоге сена, да еще неизвестно в каком. Вспомнив, как уже однажды она дождливой ночью разыскала Ладо в горах, куда никогда прежде и не захаживала, Неда понадеялась, что ей снова улыбнется счастье, ведь судьба благоприятствует тем, кто ставит на карту все. А если не судьба, то, наверно, существует какой-то неведомый магнит, какой-то злой рок, благодаря которому Ладо притягивает ее на расстоянии и во мраке. Если он там, она его разыщет.
