— Что ЭТО?
— Ты не жилец. Я сразу почувствовал. Как говорится, рыбак рыбака видит издалека.
— Постой… Ты хочешь сказать, что… чем-то болен?
— Не знаю, я не хожу к врачам.
— Тогда с чего ты взял, что не жилец?
— Мощный перуанский колдун напророчил смерть в сорок один год.
— Ха! У меня линия жизни чуть ли не вокруг запястья оборачивается. Мне все пророчили долгую жизнь.
— Нет, ты скоро умрешь.
— Это тоже тебе колдун перуанский сказал?
— Он научил меня нюхать людей. — Боцман демонстративно повел своими большими волосатыми ноздрями. — И вот от тебя пахнет смертью.
Леша воздержался от скептического замечания. Потому что знал — болезнь имеет свой неуловимый запах. Он сам замечал его, когда оперировал пациентов с раком костей или некрозом тканей. Но от Эквадора ничем, кроме рыбы и перегара, не пахло. Поэтому он сказал:
— Я, может, и умру скоро, но ты, друг мой, проживешь до старости. Верь мне. Я тоже умею нюхать людей. А еще видеть будущее. И в сорок один год ты скорее переродишься. Влюбишься, женишься и заведешь пару детишек. Мальчика и девочку. Пацана назовешь Мартином. — Обезьяна тут же отреагировала, повернув мордочку к Леше. Тот погладил ее по спинке. — Но не в честь мартышки.
— Слава Посейдону. А в честь кого?
— Мартина Лютера Кинга, борца за гражданские права чернокожих.
— Это еще в честь чего?
— Твоя жена будет негритянкой.
— Отлично, я люблю негритянок. А дочку? Как будут звать ее?
— Ассоль.
— Как героиню «Алых парусов»? — блеснул знаниями боцман. — А что, мне нравится. Девочка с таким именем просто обязана удачно выйти замуж…
Эквадор хлопнул Лешу по плечу и хохотнул:
— Подбодрил так подбодрил, спасибо, друг!
— Я так вижу, — важно изрек Земских.
— Болтаешь ты складно, вот что. Но, знаешь, у меня перед глазами картинка эта прямо ожила…
— Как в учебнике географии за пятый класс?
— Ага. И я подумаю над этим. А что касается тебя…
— Не надо про меня, — попросил Леша. — И я надеюсь, ты никому не скажешь о моей болезни.
— Я могила. А что у тебя?
— Рак.
— Блин, для такой страшной болезни твоя мечта слишком мелкая.
— Да уж какая есть.
— Что-то я трезвею, — вздохнул Эквадор. — Надо еще в топку топлива подбавить.
Мартин, расправившийся с сыром, заулюлюкал. Видимо, тоже был не прочь запить лакомство портвейном.
— Тогда вы идите за топливом, а я вернусь к себе, — сказал Леша и стал подниматься, но Эквадор поймал его за руку:
— Нет, ты с нами.
— Завтра вставать рано, и дел полно, так что я лягу.
— Не, друг, пока ты в силах, живи… На том свете отоспишься. Мы зайдем сейчас за портвейном, а потом я тебе кое-что покажу. Обещаю, не пожалеешь.
