— Вот такое я гавно. Это знают все давно…
Потом пришла идея постираться в сугробе. Обошел станционные пристройки в поисках хорошего сугроба. Вышел к путям. Снял куртку и стал натирать ее снегом. Моя идея сработала. Запах уменьшился почти до неуловимого. Я даже протестировался у фигуристой тетки. Отчаянно улыбаясь, попросил меня обнюхать. Услышав в ответ сакраментальное:
— А больше тебе ничего не нужно?
Какие же советские люди… малообщительные. А еще коммунизм строят, в космос летают…
Автобус вез одного меня. Шофер оказался понятливым молодым парнем из Балабино. Звали его — Серегой. Мы с ним перезнакомились, разговорились. Я рассказал о своих приключениях в милиции. Он тоже, оказывается, попадал туда по пьяни. Сходя на своей остановке, зубом клялся, что долг верну. Серега махал рукой и ухахатывался.
Еще только начало седьмого. Решил провести пару часиков в подвале. Еще на подходе к двери слышался могучий рык Перлика. Вот гад мелкий, снова там затесался. Хотя чего я на него наезжаю. Вдруг я тоже храплю? Включил музон на какой-то советской радиостанции. Вы граждане как знаете, но такое слушать можно только под наркозом. Кто из советских граждан заказывает такую хрень? Какой-то хор дурищ визгливыми голосами насиловали мои уши. Меня теперь пацаны точно убьют — сбил настройки на западные станции. Скучно! Как время убить? Может быть, выпустить Чику на волю, а самому расслабиться?
Странно, он что там, умер? Память пацана я читаю, а рефлексы не ощущаются. Может, у парня стресс, или он чего-то там понял? Не зря он о нечистой силе говорил. Жаль, что не хочет управлять своим телом. Со своей матерью кто будет встречаться? Ладно, не хочет, не надо. Мне тоже не надо.
Не заметил, как уснул. Очнулся, когда Чика стоял перед дверью своей квартиры и звонил. Не дождавшись ответа, принялся барабанить в дверь. Вышла Таисия Степановна и обрадованно спросила:
— Ну как, Паша, отпустили тебя?
— А кому я нахер нужен? — грубо высказался пацан, — Мать дверь вон не открывает и ключи потеряны.
— Вот твои ключи. А мать в больнице… Я же тебе вчера говорила.
— Здрасьте, — с иронией протянул Чика, — Я впервые про это слышу.
Взяв ключи и бумаги из рук обалдевшей старушки, он открыл дверь и молча скрылся в квартире. Старушка не успела еще закрыть дверь, когда Чика вылетел на площадку и завопил:
— Нас ограбили!
Старушка со словами:
— Не звони мне больше!
Шустро скрылась за своей дверью. Проводив ее взглядом, пацан спустился на этаж ниже и позвонил в дверь Алевтине.
