Весело и откровенно пялящийся на меня господин звался Эдвин Честерфилд. Имя и цвет кожи, покрытой ровным африканским загаром, выдавали чистокровного европеоида. Слегка за шестьдесят лет и немногим за сто килограмм, среднего роста, с деланно добродушным лицом, украшенным усами и небольшой бородкой, мой новый знакомый явно любил ретро–новшества, наверняка включая и стилизованный под старину стол, за которым восседал.
Во всяком случае, его спутников заподозрить в склонности к ретро–стилю было сложно. Сидевший в центре высокий латино, согласно табличке претендовавший на имя Мануэль Рамирес, с суровым непроницаемым лицом продолжал молотить пальцами по экрану, то ли в поисках подходящей карты, то ли решая в это время судьбу какого–нибудь маленького колониального мира.
Невысокий азиат, в этой комнате откликавшийся на имя Пон Так, поняв, что я остановился, нехотя отвлекся от зрелища внизу башни, и плавно развернул своё кресло ко мне. Взгляд его я расценил бы как скучающий. Не похоже, что беседа с посетителем входит в список его приоритетов на сегодня.
— Боитесь? — Пон Так не стал тратить время на приветствие, лишь слегка дернув головой в сторону окна и бездонной пропасти за ним.
— Да, — у меня не было никакого желания развивать эту тему. Высотобоязнь отняла у меня немало очков на экзаменах, и я не сомневался, что сидевшие передо мной люди имели на сей счет исчерпывающую информацию.
— Мне кажется немного странным, что человек с подобной фобией так настойчиво стремится попасть в Оперативную службу. Подумать только — четыре попытки за четыре года, — голос Рамиреса звучал неожиданно мягко на контрасте с его суровой внешностью.
Никто не предложил мне сесть, но кресло перед столом имелось, и я, не спрашивая разрешения, подвинул его себе. Сиденье предсказуемо оказалось крайне неудобным — нехитрый инструмент допроса. Но я уже лишил себя возможности провести беседу стоя, так что роптать смысла не имело.
— Высотобоязнь поддается коррекции на базе Академии, — спокойно возразил я. — Иначе меня вообще не допустили бы к экзаменам, не так ли? Очевидно, АСР не склонно считать меня достойным занять место в его рядах — у вас каждый год полно прекрасных кандидатов.
— Да, хороших кандидатов очень много, — Пон Так энергично закивал головой, и мягко продолжил. — Но ведь не всем из них случалось убивать кого–то, не так ли? А тем более троих.
***
— Это была самооборона, — я уже считал все эти разговоры пройденным этапом, и фраза слетела с губ на автомате.
