– Да вытащи же ты его! – кричит она, хлопая Уве варежкой по плечу.
Уве, скривившись, сует руки поглубже в карманы. Ему все еще тяжело дышать.
– Еще чего, не буду! – отказывается.
– У тебя с головой все в порядке? – накидывается Парване.
– Да просто мы с котами не больно ладим, – информирует ее Уве, зарываясь каблуками в снег.
Тут она разворачивается к нему и смотрит так, что Уве нехотя отодвигается подальше от ее варежки.
– Может, в спячку залег? – пытается пошутить он, заглядывая в отверстие. И добавляет: – А нет, так по весне оттает…
Когда варежка, взметнувшись, пулей летит в него, Уве отмечает про себя, что мысль встать на безопасном расстоянии была очень и очень благоразумной.
Раз – Парване ныряет в сугроб, два – выныривает обратно, держа на худеньких руках промерзшую кошачью тушку. Вид – будто четыре эскимо вмерзли в облезлый шарф.
– Открой дверь! – кричит она Уве, уже совершенно выйдя из себя.
Уве только крепче упирается каблуками в снег. Нет, правда, начиная этот день, Уве как-то совершенно не планировал впускать в дом полоумных баб с кошаками, о чем как раз и собрался заявить Парване. Но та с кошаком наперевес прет на Уве с такой решимостью, что вопрос только в том, хватит ли Уве прыти отскочить – пройдет она мимо или же насквозь. Знавал Уве баб, которые не слушают, что им добрые люди говорят, но чтобы настолько! Уве снова начинает задыхаться. Борется с желанием схватиться за сердце.
Она прет напролом. Он уступает, отходит. Она топает мимо. А заиндевевшая тушка в ее руках, в гроздьях сосулек, будит в памяти целый рой воспоминаний о коте Эрнесте, и те стремительно проносятся по извилинам головного мозга Уве. Глупый, жирный, дряхлый Эрнест – Соня обожала его всем сердцем: при виде зверюги оно билось с такой силой, что положи сверху монетку, и та подпрыгнет.
– ОТКРЫВАЙ, ТЕБЕ ГОВОРЯТ! – рычит Парване и кивает Уве так, словно решила вывихнуть себе шею.
Уве, точно под гипнозом, выуживает из кармана ключи, будто уже не владея собственным телом. Будто голова его вопит: «СТОЙ! КУДА?!» – а туловище назло ей продолжает идти, словно взбунтовавшийся подросток.
– Неси одеяло! – командует Парване и врывается в дом, не разуваясь.
Уве замирает на несколько мгновений, пытаясь отдышаться, идет вслед за ней.
– Тут же холодина! Ну-ка, включи батареи посильнее! – распоряжается Парване как у себя дома и нетерпеливо машет, веля Уве пошевеливаться, сама же кладет кота на диван.
– И не подумаю! – отвечает Уве.
