Он соскользнул с кровати, надел легкие белые хлопчатобумажные брюки и шелковую рубашку в клетку и расчесал волосы, уложив их в привычную прическу. Слева волосы разделял почти невидимый пробор, и они золотисто-рыжей волной ниспадали на высокий лоб, прикрывая уши.
Гилберт подошел к кейсу из крокодиловой кожи и щелкнул замком. Кейс открылся, и молодой человек вынул оттуда единственную лежавшую в нем папку.
Он читал это досье уже тысячу раз.
Два месяца назад Гилберт обратился в частное детективное агентство, чтобы собрать как можно больше сведений о предмете своих поисков. К этому моменту он уже проверил всех остальных подозреваемых и убедился в их полной непричастности к делу.
Эта компания была предпоследней в списке из двадцати шести пунктов. Три долгих года потратил Гилберт, кропотливо и тщательно проверяя предыдущие двадцать пять.
Даже сейчас его губы искривились в горькой усмешке, когда он подумал, как жестоко насмеялась над ним судьба: последнее, двадцать шестое имя в списке оказалось именно тем, которое он разыскивал. А ведь он привык считать себя счастливчиком, и это мнение оправдывалось чуть ли не ежечасно.
Десять лет Гилберт Льюис играл на бирже, почти всегда выигрывая. «Черные понедельники», а также вторники, среды и прочие дни недели для него никогда не были таковыми. Он обладал инстинктом опытного игрока и остро чуял, как ляжет карта, делая безошибочный вывод, какой надлежит сделать ход.
Всю свою жизнь он был удачлив, но на этот раз фортуна изменила ему.
Не то чтобы это было так уж важно. В отличие от большинства счастливчиков, Гилберт обладал терпением и выдержкой. Скрупулезно и безжалостно проверял он все имена в своем списке, от первого до последнего, и за все эти долгие, изнурительные годы решимость ни разу не покинула его.
Теперь, по крайней мере, он знал, что не ошибся. Все прочие невиновны. Гилберт проверил их досконально и, используя свое богатство, связи и множество первоклассных специалистов, изучил до тонкостей все существующие в мире фирмы по выращиванию орхидей, чтобы убедиться в их полной непричастности к тому, что его интересовало.
Теперь в списке осталось лишь одно название: «Мир орхидей», Лаоми.
Гилберт открыл досье и прочел имя, написанное на первом листе: Каролина Генриетта Хейден. Вот его невидимый враг.
Он пробежал глазами сухие строчки досье, давным-давно отпечатавшиеся в памяти.
Родилась в Нью-Йорке. Отец — Освальд Хейден, известный ученый-ботаник. Мать — Лора Хейден, урожденная Барнс. Ныне покойная.
