Но Уилу вскоре надоели как эта, так и другие игры. Он не мог сражаться с сарацинами, которые были всего-навсего китайцами, и с огромным презрением относился к ловушкам на бобров, которых не существует. Были и другие такие ребята.Они были реалистами, как я бы сказал сейчас, люди практического склада ума. Я научился играть и с такими ребятами, но всё-таки предпочитал таких, которые умели создавать свой собственный мир и жить в нём.
В свою ватагу я принимал и мужчин, особенно наездников. Другие были не согласны с этим, они утверждали, что взрослые смеются над нами и портят всё дело. И по существу это было правда. Но я знал и таких людей как путевой обходчик, которые умели играть. Например Джейк Сторц, немец, который жил рядом, его амбар стоял позади нашей конюшни. Джейк работал уборщиком улиц в городе, а ещё был пожарником и возчиком. У него было много лошадей. Жена его, босая крестьянская женщина, ухаживала за лошадьми, и они с Джейком стали моими главными советниками по уходу, кормлению моего пони и обращению с ним. Джейк позволил мне стать пожарным. Он укрепил трензель на поводе моего пони, как это было сделано у одной изего лошадей, так что можно было одним махом вставить его в рот лошади, развязать, освободить повод, прыгнуть на лошадь без седла и броситься на пожар в тот миг, как прозвучит гудок. Сначала мне приходилось ездить на пожар с Джейком, но он не ждал меня ни секунды, и вскоре я научился сам различать сигналы и понимать, куда надо ехать. Несколько раз я приезжал на пожар раньше Джейка, и пожарники знали об этом.
- А где же Джейк? - кричали они, когда я появлялся там один.
Первый раз, когда случился пожар, я сидел за обеденным столом. Вскочив, я опрокинул стул и перепугал всю семью, но всё произошло так быстро, что никто не успел ничего сказать, пока я не вернулся час спустя. Тогда мне пришлось объясниться, отец поговорил с Джейком, и всё уладилось. Мне разрешили ездить на пожар в любое время, кроме того, когда я был в школе и в постели, а мать сшила мне красную рубашку пожарника.
А вот с жеребцом возникли совсем ненужные трудности. Г-жа Сторц, отвечавшая за разведение всех животных, посвятила меня в тайну появления жеребят. Я держал кобылу, а она подводила жеребца. Это была тяжёлая работа. Жеребец нервничал, онсовсем не хотел ждать, пока кобыла будет готова, и г-же Сторц приходилось сдерживать его. Если кобыла оказывалась своенравной и брыкалась, мне приходилось виснуть на ней и удерживать её. Но нам случалось проделывать это так часто, что вскоре всё у нас получалось как по маслу. И мне также следовало было быть "начеку", когда подходило время жеребиться. Отвечала за всё г-жа Сторц, но она была очень занята, так что мне приходилось помогать: следить за кобылой, которую оставили в поле пастись, и наказом сразу же звать её при первых же признаках родов.
