Сон в холодном доме | страница 13

И сердцу хочется лишь от себя уйти,

Куда то в сторону, где в медленном пути

Печальной осени холодны я колени.

Холодный шорох в хрупкой вышине

Скользит к земле прозрачным листопадом,

И солнце, будто бы огромная лампада,

Пролившись западом, припало к тишине.

Какие страшные глаза утрат,

Когда за них в борьбе смертельное виденье!

Такая будет ночь, такое — до утра…

Вот ледяным бичом затихшего бедра

Касается уже крылатое паденье.

Касается, и будто нет спасенья;

Оно звенит, как колокольный бред: —

Да, гибель здесь, вот в этом Ноябре,

И не было, не будет воскресенья.

Спасенья нет. Но отчего легко,

Как в юных снах, — их взрослые не хвалят, —

Как будто близко то, что было далеко,

Как будто музыкою огненной влеком —

Опять идти дорогой Парсифаля.

Альманах «Круг» № 1, 1936

«Цветы отцветают, не надо иллюзий…»

Цветы отцветают, не надо иллюзий,

Недетское время бродить по полям,

Недетской тревогой о загнанной музе,

Срываясь за ветром, шумят тополя.

Не надо тоски, этой ломкой надежды, —

Ведь тело привыкнет навыки хотеть —

До солнца тянутся, без всякой одежды.

Навыки Икаром крылатым гореть.

Не надо иллюзий и правды не надо, —

Правдивое стало как спутанный бред,

И только вот сердце, как будто, не радо

Опять не казаться огромным в добре.

Огромным, как море — сквозь ночи и холод,

Оно, наконец, заблудилось о крови,

Теперь под рукою, как медленный молот,

Ударом последним упасть норовит.

Ну, что же, крылатый… Печальная птица

Бескрыло прижалась к холодной земле…

Ведь тело привыкнет над, кротостью биться,

В потуге бессмертья метаться и млеть.

Альманах «Круг» № 2, 1937

«Разверзается небо и падают в ночь…»

Разверзается небо и падают в ночь

Учащенным дыханием дни;

За такое виденье ты мне напророчь

Путь туда, где герои одни.

Может быть я тогда вдруг от них убегу,

Чтобы в поле быть снова одним,

Может быть и тогда моих стиснутых губ

Не коснутся любовий огни.

Все равно, напророчь, — я не знаю к чему

Приведет меня жаждущий бред, —

Суждено ли мне выпить истошную муть

До конца в непочатом добре.

Или может быть небо мне только грозит

Перевернутым дном наших дней,—

Но я вижу надежду, надежда сквозит

В его опрокинутом дне.

Напророчь мне огромное царство мое,

Где с улыбкой и сеют и жнут, —

О потерянном царстве, где сердце твое,

Где ушедших и любят и ждут.

«Русские Записки». 1937. № 2

I. «По юности — срывается и бьется тело…»

По юности — срывается и бьется тело.

Величье старости! — Какое дело мне

Во всем таком бреду, какое дело

В тех утешениях на медленном огне.

Еще в руках легки угрозы неба,

Перейти на страницу 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18