Малайсийский гобелен | страница 25
— В таком случае могу ли я увидеть тебя завтра в более подходящих условиях?
Она поправила волосы и ленты, надела шляпу, которую поднесла служанка. Ее губы расплылись в улыбке.
— Завтра ты будешь занят на поле битвы либо в церковном хоре.
— Как мечи, так и святые обеты не значат для меня ничего, если дело касается тебя. Ты такая красивая, мисс Гойтола. Никогда в жизни я не видел никого, красивее тебя.
— Вы стремительный молодой человек — хотя это не обязательно плохо. Но завтра я приступлю к некому особому занятию, — нет, это, конечно, не работа, но я буду не свободна.
Мы двинулись к двери. Лакей распахнул ее, низко поклонившись, в его взгляде читалась зависть.
Мы вышли на полуденную, практически пустую улицу. В Малайсии начиналась сиеста.
— В чем заключается ваше занятие, мисс Гойтола? Сдвинутые, насупленные брови говорили сами за себя.
— Это вас не касается. Я выполняю прихоть моих родителей. Им кажется, что в доме мало моих портретов. Поэтому я вынуждена буду позировать перед сумасшедшим иностранцем, работающим у моего отца. Его зовут Отто Бентсон. В своем роде он художник.
Хотя я делал все возможное, чтобы затянуть время, мы были у ее экипажа. Хорошо начищенная карета сияла на солнце, как корона. В нее была впряжена ухоженная кобыла. Напудренный возница распахнул перед Армидой дверцу. Девушка приподняла свои юбки, готовясь забраться внутрь и скрыться от меня.
— Здесь мы должны распрощаться. Приятно было с вами познакомиться.
— Мы еще встретимся. Я уверен.
Она улыбнулась.
Дверь закрылась. Возница забрался на козлы и щелкнул кнутом. Армида помахала рукой. Карета отъехала.
«Чтобы действовать успешно — стой спокойно», — вспомнил я предсказание. В данном случае оно было неприменимо.
Я вернулся. Галерея закрывалась на сиесту, ставни опустились. Медленно я пошел прочь.
Конечно, я не мог влюбиться.
Шагая вниз по улице, я перебирал в памяти наш короткий разговор. Я был слишком беден для нее, для Армиды Гойтолы. И все-таки она проявила интерес. Ее приятельницей могла быть та самая Бедалар, сестра Кайлуса Норталини, имя которой упомянул де Ламбант. Если Бедалар снизошла до того, чтобы любоваться актером, ее подруга тоже, возможно, посчитает это модным. Непроизвольно и моей голове возникла модным. Непроизвольно в моей голове возникла картина женитьбы на Армиде и обеспеченной жизни в том обществе, к которому я принадлежал по праву…
Видение исчезло. Остались лишь ее слова о занятиях в мастерской Бентсона. Это был шанс!