— Ну, так как, расскажешь? — повторила она.
— А расскажу, — усмехнулся Эрик. — Только история эта длинная и не такая уж захватывающая. Все началось чуть больше года назад. В тот проклятый день, когда в наш дом принесли письмо из Академии боевых искусств, которая находится в столице. В нем говорилось, что сын благородного Эрлибурга приглашается для собеседования такого-то числа. У моего отца было два сына: я и Карен, который младше меня на год. Естественно, поехать должен был старший брат, но отец заявил, что это место Карена. А мне подберут что-нибудь другое. Я попытался доказать, что лучше подготовлен для Академии, чем брат. Но отец разозлился, назвал меня неблагодарным щенком, и велел убираться прочь. Тогда я еще не понимал, что так его взбесило, и много раз старался объясниться с родителем, но он оставался глух. Мать решительно с ним согласилась. Ехать должен Карен и точка. Ко мне и раньше относились в семье как к чужому, а теперь и вовсе перестали замечать. Если я скажу тебе, что был взбешен, то не опишу и десятой доли того, что со мной тогда творилось: кричал, топал ногами, даже подрался с Кареном — правда, он меня спровоцировал, но это не оправдание. Воин должен обладать горячим сердцем и холодной головой, так учил меня Гвен мудрый. Тебе бы он понравился — это очень умный и замечательный старик. Так вот эту заповедь была нарушена мною не один и не два раза, — оборотень взлохматил сырые волосы и продолжил, — в день отъезда моего довольного братца, я ушел из дома, куда глаза глядят. Так получилось, что глядели они прямиком в лес. Охота представлялась средством, которое приведет меня в чувство и позволит успокоиться. Я в шкуре волка долго слонялся в поисках достойной жертвы, мелочь меня не устраивала. Наконец, на глаза попался взрослый олень-вожак. Это был серьезный противник, что собственно и требовалось. Так хотелось опасности, риска! Началась погоня, олень заводил меня все глубже и глубже в чащу. Усталость давала о себе знать все сильнее, но я не собирался отказываться от удовольствия убить его, а он хотел жить. Еще час безумного бега и вдруг мы выскочили на берег реки. Олень немедленно вошел в воду и поплыл. А я замер в нерешительности — слишком хорошо знал, что это за река. Она называется Пограничной и разделяет владения моего народа и земели Диких псов, с которыми у нас вооруженный до зубов мир. Нарушителя границы безжалостно убивают, родным за него запрещено мстить. Моя дичь вышла на другой берег и оглянулась. Я смотрел на него. Тряхнув рогатой головой, олень наклонился и стал спокойно пить воду. Это был прямой вызов, насмешка, которую я не смог вынести. И, наплевав на все запреты, кинулся в воду — вожак сиганул в кусты. Охота продолжалась. В конце концов, я его все-таки догнал, прыгнул на спину и повалил. Но едва собирался прикончить свою жертву, как услышал негромкий свист. Я поднял морду и встретился взглядом с человеком, который держал в руках арбалет. У меня не было надежды остаться в живых — буквально в двух шагах стоял один из Псов. Пришлось отпустить оленя, и тот живо скрылся за деревьями. Пес молча рассматривал меня, а я пялился на острие стрелы, прикидывая есть ли хоть мизерный шанс спастись бегством. И вдруг он опустил арбалет и махнул рукой. Убирайся мол, и чтоб глаза мои тебя больше не видели. Это был Вейн. Повторять дважды не пришлось, я мигом исчез. Встреча в чужом лесу стала решающей для нас обоих.
