— Спускай лоты! Запасные! Скорее!
«Запасные? Но как же, старший не велел даже подходить к ним. Предупреждал не раз: ты на наших реках новичок, так учти — лишняя тормозная тяжесть на таких быстринах может разорвать плот». Он непонимающе взглянул на Оксану. А у нее и глаза округлились.
— Какого же ты… не чуешь — болтает плот. Лоты, лоты!
И сама бросилась к ним. Федор оттолкнул было ее, но Оксана стукнула ему по рукам и приказала:
— Помогай!
Когда железо торкнулось о дно, плот, напружиниваясь, стал выравниваться. Оксана же, шагнув к Федору, сжалась, как бы еще в предчувствии беды, сложила руки на груди, затаила дыханье и даже закрыла глаза. Потом, через какие-то доли минуты, облегченно тряхнула головой:
— Слава богу, обошли камни!
Перехватив удивленный взгляд Федора, махнула рукой.
— Чого дивуешься? Будто впервые здесь я… Милые! — вдруг спохватилась она. — Ты ж в одной рубашке. От дурень! Ну-ка, выбирай железо, а я…
Она кинулась назад. Принесла ему свитер и робу. Постояла, поглядела, как он одевается, затем снова шагнула к лотам.
— Ты чего? Иди отдыхай! — мотнул Федор головой в сторону палатки.
— Погоди. Последние камни не миновали…
Она глядела на приближающиеся кручи берегов, теснившие русло реки. Глядела и думала о чем-то своем. Может быть, вспоминала родную Полтавщину, родной колхоз, прожитые вместе со своим Грицко годы.
Вдруг обернулась к Федору и спросила:
— Слышь, а какая она, твоя жинка? Красивая?
«К чему это она?» — подумал Федор. Помедлив, ответил:
— Вроде тебя — черноглазая…
— Очи черные, очи яснии… — с грустью пропела она. И, снова взглянув на притихшего Федора, с укором бросила: — Дурень ты, як мой Грицко!
Федор хотел что-то возразить, но Оксана, заметив опасность, толкнула его плечом:
— Камни! Держись!
Сама она с прежней проворностью стала спускать добавочный лот, спасая плот от разворота на опасную мель. Вода кипела, булькала, железо со скрежетом чертило дно. А когда камни остались позади, Оксана выпрямилась.
— Теперь доведешь. Все!
И пошла, но, оглянувшись, сказала:
— Озябнешь — заходи. Чаем напою…
* * *
Никого, сколько ни жди. С откоса Федор сразу на баржу. Разбудив бригаду, спросил:
— Плотники есть?
Никто не откликнулся.
— Ну, кто хоть немного умеет махать топором?..
Вышел дядя Елизар:
— Попробую.
За ним человека четыре. Мало, ох как мало! Может, все-таки подождать? Должен же приехать начальник. Обещал.
С новым раскатом грома брызнул дождь, холодный, въедливый. На реке заплясали пузыри. Федор знал — это к затяжному ненастью. Значит, ждать нельзя. В конце концов начальника могли задержать дела на других участках.
