Я опустилась на него и тут же подняла ногу, чтобы сбросить один из башмачков синей телячьей кожи без каблука, которые одолжила мне мисс Темплтон.
– План, мисс Уитерсби, заключается в том, чтобы делать именно то, чего от вас ожидают, и именно так, как того от вас ожидают.
Я пошевелила пальцами ног. Какое это блаженство – освободиться от тесных башмаков!
– Полагаю, что могу с полной уверенностью заявить, что не имею ни малейшего представления о том, чего от меня ожидают. Быть может, проблема именно в этом.
Он поджал губы и взглянул мне прямо в глаза, явно подбирая слова, прежде чем заговорить:
– Наверное, вместо этого нам следует обсудить вопрос о том, чего окружающие не ожидают от вас.
– Вы хотите объяснить мне то, чего я не должна делать, вместо того, чтобы сказать, что я сделать обязана? Да… да, пожалуй, так будет лучше. – Я подняла вторую ногу и стянула ботинок и с нее.
– Например, от вас не ожидают, чтобы вы выставляли на всеобщее обозрение свои лодыжки. – Он резким движением одернул мои юбки, взял у меня рук ботинок и решительно опустил его на пол.
– А почему нет?
– Потому что предполагается, что у вас их нет.
Это правило показалось мне необычайно глупым – лодыжки есть у всех. Мы бы не смогли ходить, если бы их у нас не было.
– Будь это так, меня бы не держали ноги.
– Тогда, очевидно, лучше выразить это по-иному: я не должен замечать их.
– Ну так и не замечайте.
– Можете мне поверить: я стараюсь изо всех сил.
По какой-то совершенно непонятной мне причине он разговаривал со мной таким тоном, что мне захотелось извиниться перед ним.
Он повернулся ко мне спиной:
– От вас не ожидают, что вы станете намекать на то, что носите что-либо еще, помимо платьев и шляпок. А еще от вас не ждут, что вы начнете рассуждать о ботанике с таким видом, будто всерьез разбираетесь в ней, за исключением, пожалуй, того, что вы назовете красивый цветок таковым, когда наткнетесь на него.
– Послушайте, а вот с этим я решительно не согласна! Вы не можете…
Он поднял вверх указательный палец:
– От вас не ожидают, что вы вздумаете выражать протест. Причем по любому поводу.
– Вы имеете в виду, что я должна молчать, когда…
– Если это возражение или жалоба, то да, вы не должны озвучивать ее.
– Короче говоря, этой осенью я не должна ничего рассказывать о своей прежней жизни? Как и о том, что я обо всем этом думаю?
Повернувшись ко мне лицом, он коротко кивнул:
– Вот именно.
– Пожалуй, отсюда следует вывод, что мне будет лучше вообще не открывать рта.
