Вадька замялся, подбирая слова к неясной еще для него самого исповеди. Ходасевича опередил Саня, худющий молоденький сержантик, говорящий грубоватым баском:
- Пал Васильевич! Вот что мы у него изъяли!
С этими словами Саня положил на стол перед следователем дубинку из глины.
- Это что... холодное оружие? - лениво спросил Пал Васильевич, не касаясь дубинки.
- Она и в самом деле холодная. Это глина. Причем не простая. Удивительная! - все больше набираясь неизвестно откуда взявшейся отваги, спешил исповедаться Ходасевич - его прорвало.- С этой глины, собственно, все и началось. Точнее, с моего интереса к ней. Вот, попробуйте согнуть эту колбаску... Видите, как она разгибается!
- Так, значит, это не глина, а резина,- скучным голосом предположил Пал Васильевич.
- Нет! Глина! Я сам ее месил! - пылко возразил Ходасевич, затем смутился, вспомнив вдруг кровоточащий висок незнакомца.- Но послушайте, как все это было. Вчера я случайно наткнулся на объявление в Данкоре о выставке керамики. Ее организовала наша художница Катарина Май. Катарина обещала в том объявлении чудо, и я клюнул на это...
Ходасевич, поначалу спотыкаясь о равнодушный взгляд Пал Васильевича, решил рассказать все без утайки. Он даже поведал о том, что в баре Собака баска Вилли встретил своих бывших клиентов - толстого Тома, полгода назад заказавшего у Ходасевича унитаз со свистком, и другого заказчика, в прошлом известного госчиновника. Его кухню Вадька облицевал ритуальными масками северноамериканских индейцев. Естественно, эти маски ненастоящие, стилизованные, Вадькиных рук... Так недавно маски так напугали жену старого чиновника - она киряла у него по-черному,- что женщина тотчас бросила пить!..
- Кстати,- Ходасевич уже веселился от собственного рассказа,- Ника, жена чинуши, в Собаке все ж таки надралась и вздумала поиграть в стриптиз. На кон выставили большую капусту, крутобокую, простите, как ваш лоб. Но Нике жутко не повезло: она содрала последний листок с капусты. Это означало, что она должна раздеться перед всей тусовкой. Так она тут же разделась догола! Представляете? Ой!!
Андреич снова больно ткнул Вадьку дубинкой. Следователь, не глядя на Ходасевича, потрогал глиняную дубинку, помял ее неровные бока, покатал по столу... Потом как вскинет на Вадима взбешенный взгляд и заорет:
- Что ты х...ней маешься?! Какой еще, на х..., свисток в унитазе?! Что ты мне грузишь, козел?! Я не понял! Про какую-то дуру, которой не х... делать, она обдирает капусту, а потом раздевается догола! Ты сам вдумайся в то, что ты мелешь! Да ты можешь ее в рот е..., но ответь: кто ночью избил трех мужиков в том е...ном доме?! Кто?! Крутых мужиков, я тебе скажу!.. Не считая двух изнасилованных баб...
