Татьяна Ивановна смотрела на часы… Бася не успокаивалась, не задремывала, как было обещано. Доктор набрала в шприц следующий препарат и сделала новый укол. Через несколько мгновений кошка застыла. В последний раз судорожно сглотнула. Ее полуоткрытые глаза стали мутными. Она лежала на боку – исхудавшая, со свалявшейся шерстью. Юля плакала и как заведенная гладила Басю по боку.
– По-моему, она не хотела, – всхлипнула горько.
Докторица пожала плечами.
– Только не хороните во дворе, – посоветовала. – Если патруль проедет или соседи донесут – ничего хорошего не будет. Это противозаконно.
– А куда же ее? – обеспокоилась Юля.
– Выйдите вон на пустырь… Ну Васька знает… И не днем.
Сын кивнул.
– Только поглубже, Вась, чтобы собаки не раскопали.
Василий проводил Татьяну Ивановну до дверей, расплатился, вернулся в комнату.
– Я думала, все по-другому будет… – сказала Юля, робко взглянув на сына. Он кивнул. Губы у нее задрожали: – Мне показалось, она не хотела умирать. Она цеплялась… – Вася молчал. Юля постаралась справиться с собой и заговорила о другом: – Давай завернем ее и положим в обувную коробку.
Они постояли молча над коробкой, в которой теперь лежала их укутанная в пеленку кошка. Юля опять заплакала и обняла сына, прижавшись лицом к его груди, и он тоже обнял мать, припав щекой к ее макушке… Юлька подумала, что вот теперь у нее остался только Васенька.
Было почти одиннадцать вечера. Оба не имели сил, чтобы что-то решать дальше. Вася даже не пошел на улицу. Они попрощались, поцеловались и разошлись по своим комнатам, оставив коробку-гробик на холодном балконе.
* * *
Следующей ночью за домом на пустыре Вася кошку похоронил. Пока он долбил мерзлую землю, Юля сидела на кухне и смотрела в одну точку, грызя ноготь и прислушиваясь к шорохам на лестнице. Наконец в замке завозился ключ. Юля побежала к двери.
– Ну как? – спросила.
– Там теплотрасса, земля не такая мерзлая, в общем, ничего, нормально…
– А что долго?
– Все ж не лето… Ну и ментов боялся.
– Поешь?
– Нет. Спать пойду.
– А где ты ее?..
– Ну там, на пустыре. Покажу потом.
– Угу, – кивнула Юлька. Помолчали. – Ямка глубокая получилась?
– Не очень. Все-таки мороз. Ну так, ничего. Думаю, в общем, нормально.
– Хорошо. Пойдем спать?
– Пойдем. Спокойной ночи.
– Валерьянки выпью. Тебе накапать?
– Давай…
* * *
Олежка зашел после обеда.
– Как ты?
– Ничего, – отозвалась Юля.
– А кошка?
– Похоронили.
– М-м… Вечером домой?
Она кивнула. Ей не хотелось смотреть на него. Отчего-то казалось, что Олег предал ее в трудную минуту. Хотя… Вроде бы ничего такого он и не делал, но как-то неуютно стало общаться. «Нет, – думалось отчетливо, – просто это не мой человек. Люблю… А не мой».
