Да откуда у пятнадцатилетнего пацана такие средства? Шведы — народ экономный, детишек особенно не балуют. Всё это выглядело в глазах генерала настолько противоестественно, что он бросился в атаку. Похоже, девка действительно больше ничего не знает, но нужно выжать из неё имена тех, кому всё известно.
— Понятия не имею, для чего. Это у них надо спрашивать! — сгоряча ляпнула Люба и прикусила язык.
Получается, что она сейчас заложила двух своих друзей, за одного из которых даже собиралась замуж! Вряд ли их поездки как-то связаны с гибелью Мирона. Но генерал, похоже, в чём-то ребят заподозрил. И если они сами не объяснят, зачем собирались там, и что означают их слова насчёт Полины Возыховой, отец Мирона может здорово испортить жизнь всей компании…
— Ладно, Любка, не дрожи! — вдруг улыбнулся Кирилл Григорьевич и тут же опять погрустнел. — Не успел тебе сказать — значит, не успел. Но Егор-то больше в теме, чем ты? Мне ваши дела безразличны, — успокоил свою пленницу генерал. — Я должен только убедиться в том, что действия вашей компании не были направлены против Мирона. Эти странные слова о том, что Полина не подойдёт… Для чего? Неясно. А все неясности вызывают тревогу. Выходит, тем вечером о своём таинственном деле они не говорили?
— Нет… То есть я не слышала. Но вы можете узнать у Пашки, вызвать его в милицию… Или здесь же, как меня, допросить. Он через неделю приедет ко мне и всё расскажет. А передам вам, если так удобнее…
Любаша вдруг почувствовала себя очень плохо. Комната поплыла перед глазами, и закачалось кресло. Странно, она ведь ничего здесь не ела и не пила. И уколов никаких ей не делали — только однажды генерал дотронулся до руки. Неужели так скверно действует запах из гроба? Свечи двоятся в глазах, и мутный воздух волнами колышется вокруг…
Любашку вдруг повело направо. Сунув шапочку в карман полушубка, она свалилась на тугой чёрный валик кожаного кресла. И тут же её вырвало на ковёр. С отвращением поморщившись, генерал поднялся, подошёл к запертой двери и позвонил три раза. В следующую же секунду затопали ноги, и в проёме возник майор Ермолаев. За ним спешил капитан Чижов. Они были всё в тех же дублёнках и куртках.
— Препарат будет действовать шесть часов, — сам еле удерживаясь в рамках приличий, сообщил генерал.
Как все эстеты, он был невероятно брезглив. Кроме того, у него была аллергия на формалин.
— За это время девушку нужно допросить, и отчёт немедленно передать мне. Всю ночь и утро я буду здесь. До похорон сына я хочу получить в руки результат. Приказ понятен?
