В серых глазах детектива блеснул неподдельный интерес.
— И почти сразу отравили Заряну! Думаете, эти события связаны?
— Не знаю, — честно признался продюсер. — Надеюсь, нет. Но если информация просочится в прессу или милицию они разбираться не станут. Поднимут шум, начнётся паника, проект придётся закрыть! Этого я допустить не могу!
— Но о каждом случае отравления медики в обязательном порядке сообщают в милицию. С чего вы взяли, что там поверят вашей версии?
— Уже поверили. В сумочке Заряны нашлась записка с подходящим текстом.
— С каким текстом?
— Я дословно не помню. Там было написано, что так дальше не может продолжаться, что этот кошмар никогда не кончится, и она больше не хочет так жить. Да, что-то в этом роде.
Антон заметно напрягся. Дело принимало неприятный оборот, а он слишком дорожил своей безупречной репутацией.
— Вы что же и записку подбросили?
Зарецкий удивлённо поднял брови.
— Господи, конечно нет! Это, скорее всего, был набросок нового рассказа. Девочка писала неплохую прозу. В основном мистические рассказы их даже публиковали в «Литературной газете», но представителям нашей славной милиции я об этом не сказал. Да они, кстати, и не спрашивали.
«Естественно! — подумал Антон. — На носу конец полугодия. Висяков, то бишь нераскрытых убийств хоть отбавляй! Кому же охота добавлять в свой список очередной „глухарь“. В подобной ситуации самоубийство, как бальзам на душу!»
— Гм… но если девушку действительно отравил автор анонимок, опасность грозит и вашим конкурсантам. Да, прежде всего им.
— Ничего им не грозит! — дотошность Антона начала раздражать продюсера. Особенно его злило, что детектив так точно озвучивал его собственные страхи и сомнения. — В Зеркальном доме с ребятами не может ничего случиться, они там круглосуточно под наблюдением охраны. Камеры есть даже в душе и туалете. Можете сами выйти в Интернет и понаблюдать.
— За тем, что происходит в душе? — усмехнулся Антон.
— Разумеется, нет. Это вам не «За стеклом» и не «Дом два», у нас другая специфика.
— Извините. Неуместная шутка. Письма приходили по электронной почте?
— Нет, по обычной.
— То есть в письменном виде?
— В печатном. Текст был набран на компьютере.
— Подпись, обратный адрес?
— Разумеется. Ничего этого не было. Аноним называл себя моей совестью.
— Гм, ну это хотя бы оригинальнее Доброжелателя. Вы принесли письма? Хотелось бы взглянуть.
Зарецкий смутился, вспомнив, с какой беспечностью отнёсся к советам интуиции.
