Так что не надо спрашивать, почему сопротивление было малочисленным. Надо спросить, как Хаим Каплан в «Скрижалях агонии» 12 апреля 1940 года: «Отомстит ли мир за невинно пролитую кровь? Сомневаюсь. Жертвы злодеяний, совершенных на наших глазах, вопиют из-под земли: „Отомсти за меня“. Но где он, ревностный мститель? Почему день „отмщенья и воздаянья“[112] для убийц не настал? И не говори мне в ответ пустые слова — я не стану тебя слушать. Подумай, прежде чем ответить!»
Каплан не выжил. Он, как предполагают, погиб в первые месяцы 1943 года. Леон Уэллс — ему удалось выжить — пишет, что после войны мысль об отмщении мало-помалу умерла в нем. «Можно ли жить, отвергая мир?»
Эли Визель — ему тоже удалось пережить Холокост, — большой талант, автор «Ночи», вернулся в Германию через семнадцать лет после Холокоста и, к своему огорчению, обнаружил, что ненависть к немцам в нем угасла. Он писал в «Комментари»[113]: «Все же, пусть во время моей поездки в Германию ненависть оставила меня, и сегодня все мое существо протестует против забвения, против замалчивания. Каждый еврей в глубине души должен сохранить ненависть — здоровую, мужественную ненависть — к тому, что олицетворяет Немец, и к тому, что в нем неизбывно. В ином случае он предаст мертвых».
Что до меня, то я верю: есть такие места, посетить которые — твой долг, словом, Геенна так же непреложна, как и небесные сферы, вот почему я посетил не только Иерусалим, но и Германию.
В первый же мой день в Мюнхене в 1955-м приятель назначил мне встречу в Американском армейском клубе, прежде там помещался гитлеровский Haus der Kunst[114]. В вестибюле я наткнулся на картонную в натуральную величину фигуру вахлака, в руках он держал плакат, оповещавший, что в пятницу здесь состоится «Потрясный оперный концерт». Над справочным бюро висело другое объявление — я привел его в моем романе «Всадник с улицы Св. Урбана». Оно рекламировало субботние развлечения. Солдат уведомляли, что ровно в 14.00 в близлежащее Дахау отправится автобус: «ЗАХВАТИТЕ ФОТОАППАРАТЫ! ПОСЕТИТЕ ЗАМОК И КРЕПОСТЬ».
В 1963 году я снова поехал в Германию, на этот раз с целью написать очерк о базе Канадских военно-воздушных сил, расположенной на окраине Баден-Бадена. Молодые, явно провинциальные, школьные учителя из Канады, прикомандированные к базе, наперебой заверяли меня, что немцы «уж такие славные, просто слов нет». До чего современные, до чего опрятные. «Нам много чему следовало бы у них поучиться, — сказала мне учительница биологии. — Они умеют жить».
