— Я трахнул твою Машу, — отвечаю я.
Вообще-то я хотел сказать «переспал», но в последний момент решил быть грубее — чтобы гарантированно был эффект.
Жмен и Маша замирают. Она смотрит на меня, открыв рот.
— Ты… что? — шепчет Жмен так, будто у него вмиг пересохло горло.
— Ее спроси, — говорю я.
Жмен смотрит на Машу, и ее лицо красноречивее любых слов.
Вместо кино мой правый глаз увидел кулак Жмена вблизи. Еще я неплохо получил по ребрам. Вообще-то я легко мог уделать Жмена, если бы хотел. Но я не хотел. Я вообще ничего не хочу, кроме ответа на один вопрос.
Ребра и заплывший глаз даже не болят, будто у меня нет тела. Осталось только удушливое, навязчивое, садомазохистское желание разрушать. Отнять у кого-то хоть частичку того, что отняли у меня. Шаг за шагом снести свою жизнь, как старый обветшалый дом. Сжаться, съежиться, снова быть маленьким. А потом стать бестелесным и парить над городом, над землей, звеня в воздухе тем самым одним-единственным вопросом — почему?
Минус Шкварка. Минус Жмен и Маша. Идем по расписанию, полет нормальный.
Ощущение блуждания по дну моря, когда каждый шаг дается с трудом и все вокруг подернуто зыбким маревом, усиливается и становится нестерпимым. А еще мысль о том, что лежит за отцовскими книгами. Целый день я брожу по ВДНХ. Смотрю на мертвые громады павильонов, блестящих золотыми шпилями. Сижу на бортиках сухих фонтанов с потрескавшимся, замусоренным дном. Чувствую себя этим местом — заброшенным, безжизненным осколком другой, ушедшей навсегда, эпохи.
Возвращаюсь домой через лес. Хотя я знаю здесь каждую тропинку, чувствую себя так, словно заблудился. На миг становится совсем тяжело — как будто с меня сняли кожу и вываляли в соли.
Потом немного отпускает.
Выхожу напротив шестнадцатиэтажок, на вершинах которых Крыши. Башни, стоящие рядом, похожи на те, что взорвали в Нью-Йорке. Я стою и долго смотрю на них. Потом тащусь домой. Духота, кажется, уплотнилась почти до состояния твердого тела.
Мама спрашивает, что с глазом. Я отвечаю, что на тренировке случайно заехали. Она кивает. О том, что летом я на тренировки не хожу, не вспоминает.
Соседи сверху поставили кондиционер, капли конденсата ритмично барабанят по моему подоконнику. Прошлой ночью мне снился коридор. Он был залит тусклым светом, в конце была тьма. И там была Юля. Она шла ко мне. Ее шаги отдавались звонким эхом, она была все ближе… Улыбнулась… Я чувствовал ее запах и протянул руки, надеясь, что все было сном, все просто привиделось, показалось, родилось в одурманенном жарой, перегретом рассудке…
