Кейт напомнила Броди его самого в студенческие времена, когда он хватался за все подряд и хотел, чтобы сутки длились не двадцать четыре часа, а хотя бы тридцать.
– Как вам удается выполнять столько заказов, доставку, административную работу?
– Я очень много работаю. Пеку обычно после закрытия магазина. Иногда почти всю ночь. – Кейт пожала плечами. – Я привыкла. Мне не впервой. Справлялась раньше, справлюсь и сейчас.
Броди заметил тени под глазами и напряжение в лице Кейт. На ее плечах слишком большой груз ответственности. Броди вспомнил, как в ту страшную ночь, незадолго до своего ухода, Эндрю рассказывал ему, что Кейт буквально жертвовала собой ради кондитерской. Она не ходила на свидания, не встречалась с друзьями, откладывала отпуск, и все ради процветания магазина.
Броди и сам видел, что Кейт работает на износ.
– Что, если я вам помогу?
– Вы? Каким образом? – удивилась Кейт, включая свет. – Не вы ли говорили про свои руки-крюки на кухне?
– Ну я мог бы отмерять муку, сахар или что там еще? – с отчаянием сказал он. Потребность реально помочь Кейт захлестнула его с головой. Разве покупку корзинки с шоколадом можно считать настоящей помощью? Она отказалась от финансовой поддержки, сам он не мог купить ей новый магазин из-за нехватки опыта в этом деле. Может, хоть на кухне он ей поможет.
Броди последовал за Кейт в подсобное помещение.
– Если я могу измерить температуру пациенту, то смогу и кексы поставить в духовку. У меня не самый красивый в мире почерк, – при этих словах Кейт рассмеялась, – но я смогу украсить кексы цветами.
– Я ценю ваше предложение, но уверена, что у вас и в клинике дел хватает. Я справлюсь. – Она сняла со стены бланк с заказом и перечитала его. Тот самый заказ, который нужно сегодня доставить. Ей придется отправиться одной, ночью, и неизвестно, безопасное ли это место.
А потом ей предстоит простоять у плиты почти всю ночь, чтобы выполнить все заказы. Броди увидел в дальнем углу подсобки мешки с мукой и сахаром, бочонки с помадкой. Огромная нагрузка для одного человека, не оправившегося от недавней потери.
Броди вновь захотелось уйти. Рано или поздно разговор об Эндрю возникнет. Как долго он сможет скрывать истинную причину своего появления в кондитерской?
«Обещайте мне», – прозвучал у него в голове голос Эндрю.
Если он оставит ее здесь одну бороться со всеми заказами, Эндрю его не одобрил бы.
Позже, когда она немного окрепнет морально и физически, он расскажет ей, зачем пришел в тот день в кондитерскую. Эндрю предупредил Броди, что Кейт только с виду крутая, а внутри она очень хрупкая и ранимая, и попросил Броди не говорить ей правду. Броди подозревал, что Эндрю даже на смертном одре сделал то, что делал всю жизнь, – защищал любимую сестру.
