Попроси граф вежливо убрать цветы, я бы выполнила его просьбу. Но стоять тут и ожидать, что я, как вышколенная прислуга в его доме, кинусь исполнять его желания по мановению руки? Нет, секретарь — тоже прислуга в какой-то мере, но не горничная ведь!
Тут графу, видимо, надоело, что я не замечаю его страданий. И не успела я и глазом моргнуть, как цветы Вхместе с вазой полетели в окно. Хорошо хоть, телекинезом воспользоваться не забыл, чтобы створки распахнуть.
Я собиралась закатить скандал, но стук в дверь погасил мой порыв на взлете. На пороге стоял вчерашний паренек. Он замялся, увидев зверскую рожу графа, но быстро собрался с духом и перешел к цели своего визита.
— Вам тут открыточка, вчера забыл доставить.
И, развернувшись, шустро ускакал.
Я с любопытством прочитала послание и скривилась: «Дорогой Ладушке, в благодарность за чудесный обед. Родерик». Ладушка, Ладушка-оладушка, блин! Я ненавижу эту песню и не выношу, когда коверкают мое имя. Мне двадцать четыре года! Я взрослая женщина. Живу самостоятельно и сама обеспечиваю себя. Нечего обращаться ко мне как к младенцу! Он бы еще козу на пальцах показал. Если ловец надеялся завоевать мою благосклонность, то он здорово просчитался.
Тут открытку у меня вырвали.
— Знаешь, у меня чешутся руки объяснить этому вредителю, чтобы он свой гербарий икебанистый держал подальше от моего кабинета, — почесав руки, он с недоверием уставился на них. — Точно, чешутся.
Я подошла и повернула его ладони к свету. Ну, точно! Измазался в пыльце и теперь чешется. Знакомая реакция.
На обед мы ушли позже обычного, пришлось сначала навестить медпункт. В воротах нас нагнал Иден.
— Вы обедать? Я с вами!
Семейная трапеза, какая прелесть.
Он издевается? Граф опять привел меня в то же кафе, где мы обедали вчера. Но теперь у меня два спутника.
— Джонатан, второй раз пожрать на халяву не прокатит!
— Зато обслуга теперь на нас не косится. А в другом заведении дрессировку пришлось бы повторять.
Мы сняли верхнюю одежду и заняли угловой столик. Официантка подошла сразу же. Только через секунду она начала принюхиваться. Да, сельдереем от графа разило не слабо. Еще выгонят нас под лозунгом «Со своей едой нельзя». Но, видно, нагоняй вчера был хороший, поэтому, отдав нам меню, она молча удалилась.
Как самый младший, Иден получил право заказывать первый.
— Мне салат из овощей на гриле с кинзой, вот это мясо и бутылку вина. Ай!
Джонатан опустил руку.
— Тебе компот! А будешь возмущаться, заставлю пить теплое молоко с пенкой! Лада?
