- Не видели грузовую машину с номером "одиннадцать-одиннадцать?"
- Только что прошла в направлении Поречья. А что случилось?
- Угон машины пьяным юнцом, - ответил старший лейтенант и, обдав Корзуна облаком дыма, умчался вперед.
Не будь в машине Корзуна ограничителя скорости, он не отстал бы от старшего лейтенанта и попытался бы помочь ему. Вот уже и поворот - через каких-нибудь два километра Поречье. Едва выйдя из поворота, Корзун увидел впереди опрокинутый мотоцикл и немного дальше уткнувшуюся в крутость кювета грузовую машину. Рядом с сильно помятым мотоциклом лежал старший лейтенант. Он был без сознания. Китель во многих местах порван, штанина в крови. Раздумывать не приходилось. Открыв аптечку, Корзун достал резиновый жгут, перетянул им поверх окровавленной штанины ногу старшего лейтенанта, забинтовал рану и только после этого бережно перенес его в свою машину. Потом подбежал к грузовику, открыл дверку кабины, и из нее как сноп вывалился водитель. На вид ему было лет семнадцать. Левый глаз заплыл темным синяком. Изо рта несло перегаром. Пульс едва прощупывался. Подхватив обмякшее тело, Корзун отнес и его в свою машину, кое-как приспособил на сиденье рядом с собою. На малой скорости доехал до Поречской больницы, вызвал медсестру и санитарку. В считанные минуты оба пострадавших были в приемном покое. Вбежали Наталья и Норейко. Инна Кузьминична оценила обстановку и распорядилась:
- Вы тут делайте что надо, а я побегу позвоню в райбольницу, вызову "скорую помощь".
У старшего лейтенанта были ушибы, рваная рана левого бедра и перелом костей голени. У парнишки, угнавшего грузовую машину, - ушибленная рана головы. Оба находились в шоковом состоянии. Пока переливалась противошоковая жидкость, делались обезболивающие уколы, перебинтовывались раны, приехал на машине "скорой помощи" заведующий хирургическим отделением райбольницы Пал Палыч Линько. Выслушав Наталью и осмотрев раненых, Линько сказал:
- Транспортировать их нельзя. Обработаем раны, перевезем в палату, и пусть себе выздоравливают. А потом обоих на курорт. Только старшего лейтенанта на юг, а этого молодого - на север. Слишком горячая у него кровь. Пусть немного поостынет.
Уже в палате сделали рентгеновские снимки. Старшему лейтенанту наладили вытяжение костных обломков, проверили, правильно ли они стоят.
Корзун по специальности хирург. Будучи заместителем гравврача района, работал по совместительству на полставки ординатором хирургического отделения и, как это часто бывает, вел всего полдесятка больных. При такой нагрузке хирург остается, хотя и не ахти каким, но все же специалистом. А уж коль хирург, то и травмотолог. Поэтому до появления Линько Корзун считал, что вся ответственность за судьбу пострадавших лежит именно на нем. Наталья безоговорочно взяла на себя роль исполнительницы его распоряжений. Но с приездом Линько роли поменялись: Корзун уступил ему свое место и стал помогать Наталье. До этого он был настолько поглощен делом, что на многое просто не обращал внимания. Но едва освободившись, стал замечать кое-какие детали. Вот Наталья манипулирует регулятором поступления противошоковой жидкости в вену старшего лейтенанта. Это ее обязанность - следить за тем, чтобы жидкость капала в контрольный баллончик равномерно. Что тут особенного? Нет же, в душу Корзуна стала закрадываться тревога. Наталья нет-нет да и взглянет на лицо старшего лейтенанта, как будто проверяет действие лекарства. Впрочем, и Маша Яворская тоже, не стесняясь, смотрит на вихрастый чуб, на совсем недавно, видать, отращенные усики. Они, пожалуй, как ржаные колосья, которые отцвели, но не переспели. Ямочка на верхней губе. Наталья время от времени дотрагивается рукой до лица старшего лейтенанта, приподнимает верхнее веко. Корзун понимает, что так проверяется реакция зрачка и что врач обязан это делать. Но отчего ему кажется, что Наталья делает это чаще, чем следует?
