— Вероятно, этот кандидат, — бросил Иллиум через плечо, — планирует произвести сильное впечатление, воткнув кинжал Гильдии в твое сердце. Или отрубить им тебе голову за один удар.
Эхо собственных мыслей обрушилось на Елену, но так уж вышло. Нравится это или нет, но Елена — сенсация номер один в мире ангелов, первый обращенный ангел на памяти живых.
— Думаю, мне стоит для начала поесть, а потом размышлять обо всех ужасающе-болезненных способах, которыми, очевидно, я могу умереть.
— Еда в гостиной.
— Где Рафаэль?
— На встрече.
Инстинкты Елены спасали ее не единожды. Вот и сейчас, рука сжала деревянную ручку расчески.
— С кем?
— Это лишь тебя рассердит.
— Я думала, ты — мой друг.
— Который сейчас пытается отгородить тебя от ненужного беспокойства.
Беспокойства?
— Прекрати тянуть время и скажи.
Тяжело вздохнув, Иллиум повернулся и произнес:
— С Микаэлой.
В голове всплыло воспоминание о ангельской пыли бронзового цвета на крыльях Рафаэля. Елена заскрежетала зубами.
— Я думала, что Убежище слишком спокойное место для Её Королевской Стервозности. Нью-Йорк, Милан, Париж более присущее окружение Микаэлы.
— И оказалась бы права, — глаза ангела поблескивали. — Но, кажется, у нее развился внезапный интерес к этому месту.
Проведя последний раз расческой по волосам, Елена нашла резинку для волос на прикроватной тумбочке и стянула непослушную копну в высокий хвост. Когда Елена опустила ноги с кровати, Иллиум резко кашлянул.
— Я бы не советовал направляться к ним в таком состоянии.
— Я не глупая, — пробубнила Елена. — Хочу немного размяться.
— Ты должна отдыхать до утра.
— Поверь, я знаю своё тело. — Елена со стоном поднялась. — Если я не разомну мышцы, завтра будет хуже.
Иллиум промолчал, просто наблюдал, как она направлялась в ванну. Закрыв дверь, Елена ополоснула лицо и заставила себя не думать о том, что может произойти между Рафаэлем и Микаэлой.
Елену не волновало, что Рафаэль переспит с Микаэлой, начистоту, Рафаэль не похож на изменщика. Если бы он решил ее бросить, да, больно даже предполагать такое, — архангел сказал бы это Елене в лицо.
Более того, у нее такое ощущение, что Рафаэль видел внутреннюю злобу сквозь красоту Микаэлы.
Но невозможно забыть ошеломительно-прекрасное лицо женщины архангела и ее тело, которые соблазняли королей и из-за которых рушились империи.
В отличии от лица Елены, которое отражалось в зеркале — слишком узкое, с бледной кожей от проведенного года в коме. Уверенность давалась нелегко.
