— Примерно. Он был на пределе.
— Вы не посылали ему денег?
— Очень мало.
— Почему?
Она не ответила, но посмотрела на часы:
— Вы меня сейчас уведете? В чем я обвиняюсь? Я ведь ничего не сделала. Я не убивала Буасси, меня не было, когда он умер. Я не помогала прятать его тело.
— Пусть вас не беспокоит ваша участь. Вы прятали деньги потому, что всю жизнь мечтали ими обладать, и не для того, чтобы тратить, а чтобы чувствовать себя богатой и беззаботной.
— Это мое дело.
— Когда Лорийе пришел просить вас помочь ему или сдержать обещание и бежать вместе с ним, вы воспользовались несчастным случаем с Колеттой и убедили его, что не можете теперь добраться до тайника, не так ли? Вы попытались снова уговорить его уехать за границу.
— Он остался в Париже и скрывался.
На лице мадам Мартен невольно промелькнула странная улыбка, и невольно вырвалось негромкое:
— Кретин! Он мог спокойно назвать свое имя любому, и никто бы его не побеспокоил.
— Однако он решил разыграть роль Деда Мороза.
— Только деньги уже не лежали на прежнем месте. Они были здесь, у него под носом, в моей рабочей корзинке. Достаточно было поднять крышку.
— Через десять — пятнадцать минут ваш муж будет здесь. Лорийе около дома и, по всей вероятности, знает о возвращении Мартена. Ему известно, что тот едет из Бержерака, и он, конечно, посмотрел расписание поездов. Я удивился бы, если бы при нем не было оружия. Вы хотите подождать их обоих?
— Уведите меня! Я только надену платье.
— А где квитанция из камеры хранения?
— В письме до востребования. Почтовое отделение на бульваре Бомарше.
Она вошла к себе в спальню, оставив дверь открытой, и, нисколько не стесняясь, сняла халат, присела на край кровати и стала натягивать чулки. Потом достала из шкафа платье.
В последнюю минуту она схватила дорожную сумку и засунула туда как попало белье и туалетные принадлежности.
— Поедем быстрее! — попросила она.
— А как же ваш муж?
— Плевала я на этого дурака!
— А Колетта?
Она не ответила и только пожала плечами. Когда они вышли, дверь квартиры мадемуазель Донкер слегка приотворилась. Внизу на тротуаре мадам Мартен охватил страх, и она словно сжалась между двумя полицейскими, вглядываясь в туман.
— Отвези ее на набережную Орфевр, Люка! Я остаюсь здесь.
Машины поблизости не было, и задержанная, конечно, испугалась при мысли, что ей придется идти по темной улице в сопровождении одного лишь хлипкого с виду Люка.
— Не бойтесь, Лорийе поблизости нет.
— Значит, вы мне солгали?
