Так что, когда Дэвид Уинтринхэм попросил адвоката о встрече по поводу этого дела, Парнингтон с готовностью согласился.
— Я не являюсь для вас новым свидетелем, — сразу объяснил ему Дэвид. — По крайнем мере, я так надеюсь. Но мне это дело вовсе не кажется бесспорным.
— Я тоже так считаю, — мрачно согласился Лайонел. — Это все, что вы хотели мне сообщить?
— Конечно, нет. Я поддерживаю отношения с суперинтендантом Митчелом, и он рассказал мне о том, как Льюис объясняет появление у него золотого портсигара. Он отметает его слова как пустую ложь. Но я в этом не уверен. Как сам Льюис объяснил вам все это?
— А что рассказал Митчел? — осторожно поинтересовался адвокат. — Если вы не возражаете, начнем именно с этого.
— Берт утверждает, что нашел его в коридоре галереи.
— Это все, что он сказал?
— Приблизительно. Но он упорно стоит на своем.
— Хорошо, пусть будет так. Его объяснение еще глупее, чем это. Он утверждает, что нашел его и пытался отдать кому-то из служителей галереи, но портсигар у него не взяли!
— Он описал этого человека?
— Это была женщина. Он не может или не хочет дать ее описание и содержание их разговора. Его воображение не столь красочно, как обычно, особенно после того, как над ним повисло обвинение в убийстве.
— Воображение может здесь оказаться ни при чем. Я думаю, что он сказал правду.
Мистер Парнингтон недвусмысленно высказал свое удивление и недоверие, но когда Уинтринхэм обрисовал ход своего расследования, тот стал относится к этой идее серьезнее.
— Я полагаю, суперинтенданту Митчелу известно о ваших действиях? — спросил он.
— В общих чертах. Но он считает, что я напрасно трачу время, хотя и не возражает против моих занятий.
— Понятно. Насколько я могу судить, вы пытаетесь найти человека, у которого были бы веские основания для убийства, не так ли?
— Именно. Я не думаю, что они были у Льюиса.
— Наши мнения совпадают. Моя защита строится на этом основании, — он печально улыбнулся. — Чертовски мало фактов, не за что зацепиться.
Дэвид задумался.
— Если бы только Льюис не был таким тупым балаболом, — наконец сказал он. — Во всех отношениях безнадежная личность. Вор-рецидивист, трус и лжец, который сам не может сказать, когда он лжет, а когда говорит правду. Нет никакой надежды вытянуть из нею что-нибудь полезное. Но мне нужны подробности. Нужно до мельчайших подробностей восстановить все, что относится к этому золотому портсигару. Если ему в коридоре встретилась женщина, то она вряд ли работала в галерее. Это нам точно известно. Это была одна из посетительниц.
