— Если он был к ней равнодушен, то почему не стал защищаться? Врачам довольно часто приходится сталкиваться с такими случаями. И иногда довольно успешно.
— Не думаю, что это могло представляться разумным в его положении. Если хорошо покопаться в этой грязи, то слишком многое могло выплыть наружу. В любом случае, у него она была не одна.
— Все равно, он очень много потерял.
— Вы имеете в виду исключение из медицинского реестра? Ну, по всеобщему мнению, дела у него продолжали идти неплохо.
Дэвид ухватился за эту мысль.
— По чьему мнению? — Редактор покачал головой. — Не собираюсь делать из этого тайну. Рэдфорд практиковал здесь немногим более двух лет, но он из тех парней, что легко сходятся с людьми. Он умел… ну… производить впечатление. Вам понятно, что я имею в виду?
Дэвид знал об этом из первых рук и кивнул в знак согласия.
— Так что множество его знакомых в Тилинхэме, я бы не сказал, что они были друзьями, остались с ним. Некоторые дамы как пациентки тоже потянулись за ним в Лондон. Даже после начала работы медицинской службы, довольно многие из них продолжали оставаться его пациентками. Ума не приложу, как они могли себе это позволить.
Дэвид не стал комментировать его замечание. Ему было известно, какое влияние психолог может оказывать на своих пациентов. А эти женщины могли зависеть от Лэмптона не только в плане психологического комфорта. Крис Фелтон стал наркоманом, и это было слишком очевидно. Так почему и среди них не могли оказаться такие же?
— А что потом случилось с мистером Тафнелом? — Дэвид направил их разговор в новое русло.
— Ну, его работа здесь подошла к концу, и он постарался добиться перевода. Кажется, он снова женился. Поговаривали, что все это было решено еще до бракоразводного процесса, но вы же знаете, каковы бывают у нас люди.
— А Рэдфорд отправился в Лондон. Что же осталось на долю миссис Тафнел?
— Не знаю. Она исчезла из города еще до слушания дела и увезла с собой мальчугана.
— Мальчугана?
— Сына Тафнела. Ему должно было быть около двенадцати, когда разошлась его мать.
Дэвид был удивлен.
— Вы хотите сказать, что этот Тафнел позволил своему двенадцатилетнему сыну в этих обстоятельствах остаться с матерью? Закон был бы на его стороне, пожелай он оставить его у себя.
— Это требует некоторых разъяснений. Опять же хочу напомнить, что вторая миссис Тафнел хотела иметь свободные руки. А сын был очень привязан к матери, как и она была ему очень предана.
— Это все? — Дэвид поблагодарил редактора и вышел. Он надеялся, что провел здесь время не зря.
