Вот так-то, старина. Ты говоришь: «Север вас одаривает…» Это было. Север встретил его щедро, даже расточительно, все выложил, что имел, все показал в первые же дни, чтобы потом, дескать, не обижался: были штормы, торосы, сполохи в полнеба, белые медведи целыми семьями, и героические песни под гитару, и костер на снегу… Все было. Полный комплект. Без обману.
Только прав он был, должно быть, когда думал, что осталось в нем что-то от крестьянина: работать, гнуться, потеть, радоваться своему хорошо исполненному делу, но чтобы все это без громких слов и аханий. Он не любил юг за его беззастенчивую пышность, и потому на Севере как-то очень быстро понял, что весь этот северный антураж не столько существует, сколько придуман теми, кому он нужен для полноты жизни.
Работать надо, вкалывать: буксир водить, сейнер, рыбу ловить. Чтобы пробоины не было, чтобы винт не обрубило во льдах — вот так надо это делать, а потом можно и гусей пострелять.
Его не умиляли ни первые проталины в тундре, ни цветы, проклюнувшиеся из-под снега, ни журавлиное курлыканье, ни многое другое, что почему-то умиляло его товарищей. Он просто принял это, как принял в детстве пыльные проселки, холодную тишину омутов, синий лес на краю неба.
И сейчас ему кажется, что именно поэтому — потому что не глядел вокруг глазами пришлого человека — так быстро стал он своим на чужом берегу.
У многих, он знал, было по-другому. Ну что ж… Может, какая-то странность души у него.
На три года тогда соблазнил его Коля Малков, а обернулись они половиной жизни. Были в ней приливы, отливы, выбрасывало на берег, швыряло иногда на камни. По-всякому, в общем, было, как и положено.
Когда наступал отлив, его первое время неудержимо тянуло домой. Слово «домой» он не произносил даже про себя, потому что дома у него не было, но понятие это вмещало в себя сразу очень многое: хотелось в детство, на черкизовские огороды, к теплой земле, из которой пробивается какой-нибудь овощ. Хотелось в юность, чтобы еще раз увидеть глаза Вари, которые он сейчас уже просто не помнит; хотелось к ребятам из торпедного дивизиона. Он не понимал тогда, что от всего этого его отделяет не расстояние, а время, не знал еще, что на Севере бывают такие смещения…
Когда появилась Надя, смысл жизни на ближайшее время определился четко: ребенку нужны витамины, забота, внимание, желательно — корова. Желательно — теплая земля в саду, чтобы бегать босиком. Одним словом, если пару сезонов хорошо поработать, все останутся довольны. Он обеспечит колхозы тюленьим мясом — шхуна у него дай бог каждому, — получит солидные деньги, купит дом под Астраханью, и на этом все. Будет водить теплоходы по Волге. Или баржи с арбузами. Очень приличное занятие.
