Пора ехать. Надо пораньше вернуться, позвонить Танюше и лечь спать, потому что завтра начнутся будни. А Веньки больше нет. Уже давно нет. И пусть акварельные яхты останутся детям.
Лидия Алексеевна, должно быть, заметила какую-то перемену в настроении Павла, потому что сказала:
— Я, Пашенька, не думала, что справлюсь. Сразу, знаете, все навалилось. Муж у меня от инфаркта умер. Потом Вени не стало. Но годы идут. И, если хотите, лечат. Да… — Она расставила посуду на столе. — Что-то Ниночка задерживается.
— А я уже пришла! Это чья такая роскошная машина возле калитки?
— О господи, как ты меня напугала! — Лидия Алексеевна поднялась навстречу дочери. — А где же Алексей?
— Приедет позже, к вечеру. Друзей назвал полон дом. А у нас гости?
— Да, да… Это Павел Петрович. От Вени. Помнишь, он писал нам? Познакомьтесь, пожалуйста.
Павел поднялся и увидел в большом зеркале свое отражение: он был в узких штанах из чертовой кожи и в белой рубашке с короткими рукавами; волосы спадали на лоб, лицо было темным, почти черным от загара, нос с едва заметной горбинкой начинал лупиться, и весь он был похож на индейца, только что пересекшего половину материка на мустанге. «Ну и образина, — подумал он. — Как меня такого в дом пустили?»
— Прошу прощения, — сказал он, улыбаясь, — я только сейчас разглядел, в каком виде меня здесь принимают. Рубашку испачкал на бензоколонке, так что извините. — Он пожал протянутую руку и сел.
— Скажите, — начала было Нина и замолчала. Павел подумал, что она, должно быть, никак не может сообразить, о чем говорить с незнакомым человеком, что сказать, а сказать что-нибудь надо, особенно если он приехал из тех краев, где жил и погиб Веня. Хотя что ей Веня? Она и не помнит его небось как следует. Или помнит? Должна помнить, раз вместе летали, с парашютом прыгали.
Молчание затянулось.
— Вы разрешите закурить?
— Конечно.
— Вы хотели о чем-то спросить, Нина?
— Да, хотела… Скажите, вы долго ехали к нам?
— Не очень. Минут сорок, наверное.
— Я не о том. А раньше? Вы собирались к нам раньше?
— Пожалуй… Два года назад я был в отпуске, Веня просил меня зайти к вам, но, знаете, как-то не успел.
— А до этого? Раньше?
Павел совсем растерялся:
— Да нет… Не собирался вроде.
И снова в комнате молчание. Звон ложек в стаканах. Эта взбалмошная девчонка, так громко вбежавшая сюда с улицы, — это она принесла тишину? Он поднял голову и встретился взглядом с Ниной. Она смотрела на него настойчиво, в упор, и он увидел в ее глазах вопрос, недоумение, испуг, еще что-то — он не понял всего, не разобрал — он просто ощутил на себе ее взгляд и отвел глаза.
