Он втиснулся в кабину какой-то машины и попросил подбросить его к ресторану «Приста». Водитель повез было, но, не доехав, остановился.
— Где-то стучит, — объяснил он. — Думаю, спереди…
— Сзади, — сказал Евдоким, прислушавшись.
Шофер обошел машину, присев возле колеса.
— А ведь ты не знаток моторов, сынок… Стучало как раз спереди.
Наконец приехали к ресторану. Евдоким выскочил из автомобиля и осмотрелся — перед освещенным входом скопились легковые машины. Рядом с ними, заботливо ухоженные, цвели розы. Ресторан экстра-класса. Евдоким был в самом своем лучшем — джинсах и белой спортивной рубашке. В заднем кармане хранились последние двадцать левов из месячной зарплаты. Он, конечно, был приглашен на ужин, но в худшем случае мог оплатить свою долю…
Он сразу увидел их — они сидели на террасе в легких креслах, рядом с большим фикусом. Женщина махнула ему рукой, и Евдоким, захватив по пути третий стул, подсел к ним.
— Ждем тебя, — сказала она и ослепительно улыбнулась ему.
Розовое платье на бретельках, голые плечи. Веснушки на лице и на плечах… Дима потел в сером костюме, в накрахмаленной рубашке с галстуком.
Официант шел к ним — нет, к ней, казалось, он хотел пригласить ее на танец. Играли вальс… Она заказала шницели, салаты и газированную воду.
— Не пью, — сказала она, — а ты? Аперитив?
Евдоким скрепя сердце заказал водку. Хотя бы маленькую порцию. В первый раз.
— Я за рулем, — заявил Дима, — а Драга — космическая женщина: не пьет, не ест хлеба и принимает таблетки, чтобы помолодеть.
Она загадочно улыбнулась.
— Я учусь заочно. Электронику изучаю.
Евдоким нервно рассмеялся.
— Электронику?
— Третий год, — кивнула она.
— Прекрасно.
— Вы вправду одобряете? Муж мне запрещал.
— Муж?
Посмотрев с отвращением на запотевшую рюмку, Евдоким спросил:
— А где твой муж?
Она беззаботно описала в воздухе круг.
— Где-то в Болгарии… Я разведена.
— И не думает больше выходить замуж, — сказал Дима, расстегивая воротничок рубашки. Черный, мохнатый, он излучал спокойствие молодого буйвола. — Кроме как за меня, поняла?
Оба переглянулись и рассмеялись. У них были свои шутки, и держались они как закадычные друзья, именно как друзья — словно не делили постель и хлеб. Евдоким стал озираться — большие зеркала, красное дерево по стенам, люстры из толстого стекла.
— Смотрят на тебя, — сказала Драга и дружелюбно кивнула, полуобернувшись к ближайшему столику.
Несколько девушек. Одна из них — в желто-оранжевых брюках — приветствовала его, махая рукой. Евдоким нахмурился — видел ее в первый раз. На сцену вышел какой-то человек и сообщил загробным голосом:
