Представляется совершенно очевидным, ввиду данных следствия, что такое состояние Императрицы, обусловленное Протопоповым, совпадало по времени как раз с пребыванием в ставке Императора. И я не питаю сомнений, что ответная телеграмма князю Голицыну, содержание которой было несомненно известно заранее Императрице, была составлена под воздействием на нее Протопопова.
Когда грозные факты встали воочию перед Императрицей, а связь с Государем была порвана, в душе ее родилась тревога. Чувствуя свое одиночество, она позвала к себе Великого Князя Павла Александровича. Этот факт сам по себе знаменателен для понимания ее настроения. После смерти Распутина Павел Александрович, по личному приказанию Императрицы, не мог появляться во дворце. Теперь она сама звала его.
Она пыталась бороться с событиями и не верила слухам об отречении Государя, считая их провокационными.
В конце концов она пришла, видимо, к выводу о необходимости некоторых уступок и пыталась снестись письменно с Императором. Эта попытка не имела успеха и являлась уже запоздалой: Государь отрекся от Престола.
Мужество и наружное спокойствие не покинуло Императрицу не только в первые дни смуты, но и после отречения Императора.
Свидетели показывают:
Эрсберг: “Она была очень выдержанна и держала себя в руках. Она, видимо, не теряла надежды на лучшее будущее. Я помню, что, когда она увидела меня плачущей после отречения Государя, она утешала и говорила, что народ одумается, призовет Алексея, и все будет хорошо”.
Волков: “К событиям и самому отречению Государя она относилась спокойно, проявляя мужество и выдержку”.
Занотти: “Наружно она владела собой”.
Жильяр: “Когда она узнала об отречении, она держала себя в руках, сохраняя спокойствие”.
Арест Государыни. Прибытие Государя. Их встреча
Арест Государыни произошел в тот же день, как и арест Государя: 21 марта.
Он был выполнен генералом Л. Корниловым, бывшим тогда в должности командующего войсками петроградского военного округа.
При этом аресте присутствовало только одно лицо: новый начальник царскосельского караула полковник Кобылинский, назначенный к этой должности Корниловым[10].
Государыня приняла их в одной из комнат детской половины. Корнилов сказал ей: “Ваше Величество, на меня выпала тяжелая задача объявить Вам постановление Совета Министров, что Вы с этого часа считаетесь арестованной”.
После этих кратких слов Корнилов представил Государыне Кобылинского. Затем он приказал ему удалиться и оставался наедине с ней около 5 минут.
