— Как хотите, — сказал Харди. Ухмыляясь, он выключил газ и открыл металлическую дверцу.
— Дайте мне фонарь, — потребовал Гроут.
Харди вручил ему фонарь, и Гроут, кряхтя, полез в трубу.
— Только без фокусов! — донесся оттуда его голос, отдающийся гулким эхом.
Харди подождал, пока Гроут скроется в трубе, потом наклонился и заглянул внутрь. Профессор Гроут, чихая, с трудом добрался до середины трубы и остановился.
— В чем дело? — спросил Харди.
— Тут слишком тесно…
— Да?.. — Улыбка Харди стала шире. Он вынул трубку изо рта и положил ее на стол. — Здесь я в состоянии вам помочь…
С этими словами он захлопнул дверцу, бросился к противоположному концу трубы и включил силовое поле. Загорелись лампы, защелкали переключатели.
— Ну вот, уважаемая лягушка, теперь прыгайте, — произнес Харди, сложив на груди руки. — Прыгайте, сколько захочется.
Он подошел к газовому рожку и зажег горелку.
В трубе было темно. Какое-то время Гроут лежал без движения, прислушиваясь к собственным медленно плывущим мыслям. Что случилось с Харди? Что он задумал?.. Потом Гроут все-таки поднялся на локтях и тут же ударился головой о потолок трубы. Становилось жарко.
— Харди! — Громкий, панический крик загрохотал в трубе, отражаясь эхом от стен. — Откройте дверь! Что происходит?
Он попытался развернуться, чтобы пробраться к дверце, но не смог. Ничего не оставалось, кроме как двигаться вперед, и Гроут пополз дальше, бормоча сквозь зубы:
— Ну, вы у меня дождетесь, Харди, с вашими шуточками. Вы думаете…
Совершенно неожиданно труба подпрыгнула. Гроут упал, ударившись подбородком о металлическую поверхность, и заморгал. Труба определенно выросла, и теперь места стало более чем достаточно. А одежда!.. Брюки и рубашка болтались на нем, словно упавшая палатка.
— О господи, — тихо проговорил он, встал на четвереньки, развернулся с трудом и пополз обратно к двери. Толкнул ее, но дверь не поддалась.
Довольно долго он просто сидел, но когда металлический пол под ним нагрелся, Гроут неохотно отполз по трубе в более прохладное место. Он обхватил руками колени и мрачно уставился в темноту.
— Что же мне делать? — спросил он сам себя вслух.
Через некоторое время к нему вернулось присутствие духа.
— Я должен рассуждать логически. Однажды я уже попал в силовое поле и стал теперь в два раза меньше. Следовательно, рост у меня теперь не больше трех футов. Соответственно, труба стала для меня как бы вдвое длиннее.
Гроут достал из огромного кармана фонарик, листок бумаги и принялся за вычисления. Фонарик, тоже ставший в два раза больше, он держал с трудом. Вскоре пол под ним снова нагрелся, и он, не задумываясь, подвинулся дальше.
