Лоусон не хотел расшифровывать эти видения. Они просто существовали здесь, в памяти этого человека. Методом проб и ошибок, Лоусон выяснил, что Взор служит для того, чтобы подавлять силу воли жертвы. Пока он свободно блуждает в недрах памяти человека, объект влияния превращается в безвольный кусок плоти, принадлежащий вампиру — особенно, если воля его в жизни слаба, и он не пытается противостоять.
— Покажите ваши спрятанные карты, — приказал Лоусон.
Бранниган глуповато улыбался, глаза его начали увлажняться. Он был довольно сильной жертвой, потому что пытался сопротивляться.
— Покажите нам, — строго повторил Лоусон. — Ваши спрятанные карты.
Его голос звучал настойчиво и четко. Взгляд был абсолютно бесстрастным.
— Покажите их. Сейчас же.
Бранниган задрожал. Его рот раскрылся в попытке протестовать, и золотой зуб блеснул в свете фонаря. Но с его губ не сорвалось ни звука, потому что чувства покинули его.
Он потянулся к левому рукаву и извлек оттуда туз пик, который послушно упал на стол из его пальцев. Достигнув правого рукава, он явил на свет двойку треф.
— Будь я проклят! — прорычал один из лесорубов. — Смотрите! Ублюдок нас дурачил!
— Тихо! — сказал Лоусон тихим, но твердым голосом, и все подчинились его команде. — Мистер Бранниган, покажите нам вашу руку.
Похоже, что шулер хотел покачать головой, но шея его твердо зафиксировалась в одном положении. Лицо его обливалось потом. Пальцы задрожали и перевернули карты, среди которых была пятерка треф, пятерка бубен, четверка червей, валет бубен и десятка треф.
Лоусон открыл свои карты и уставился в блестящие глаза Браннигана. Он извлек свой горящий Взор из закоулков памяти жертвы и кивнул:
— Думаю, пара тузов выигрывает этот банк, сэр.
Взор окончательно оставил Браннигана, выйдя наружу из его лба и перелетев через стол обратно, во владения Лоусона. Шулер стал практически таким же бледным, как вампир, контролировавший его секунду назад. Он задрожал и издал тяжелый стон, как будто собирался вывернуть свой желудок наизнанку прямо на стол, карты, деньги и руки игроков.
— Что… случилось? — воскликнул он. Голос его дрожал, нижняя губа дергалась, как в приступе подступающих рыданий. — Господи, что… что это было?..
— Ты обдурил нас, ублюдок!
— Сукин сын! Мы не прощаем мошенников!
Что-то словно щелкнуло в мозгу шулера. Бранниган уставился на Лоусона через стол, затем на кучу денег… а затем зарычал, как разъяренный зверь, и вскочил, резко отбросив свой стул назад. Его правая рука скользнула за оружием.
