— Я скоро сделаю нам немного какао, — сказала она, вынув несколько булавок из рукава ночной рубашки.
В последние несколько дней она расспрашивала Адель о ее жизни в Лондоне и удивлялась тому, какой точной и хорошей рассказчицей была девочка. Без видимых усилий она так ясно рисовала картины своего дома, семьи и соседей, что Хонор казалось, будто она побывала там. Дело не в том, что она хотела себе это представить. Ей было мучительно больно видеть Роуз пьяной ведьмой, замужем за грубым, необразованным человеком, живущей в настоящей дыре. Хонор не понимала, почему Адель, будучи девочкой явно очень умной, не сердилась и не обижалась на мать, которая обращалась с ней с таким презрением.
Но, возможно, ребенок, воспитанный без настоящей любви, не имел представления о том, что это такое?
Сложив вместе все кусочки информации о Роуз, Хонор подумала, что отец Адель, вполне вероятно, был женатым мужчиной и что Роуз встретилась с ним, работая в «Джордже» в Рае.
Роуз было жаль покидать Танбридж-Уэлс и всех друзей, которые у нее там были. Она была мрачной и трудно управляемой первое время, но казалось, что она понемногу адаптировалась. И только спустя четыре года, когда Роуз исполнилось пятнадцать лет и она получила работу в гостинице, она стала проявлять первые признаки стыда за то, где и как ей приходилось жить.
Отель «Джордж» был для богатых людей, и единственной темой разговоров Роуз вдруг стало, что носят гости отеля, что они едят и как они выглядят. Когда Фрэнка привезли домой из Франции, Роуз часто оставалась на ночь в отеле, когда там проходил особенный ужин или вечеринка. Хонор не упрекала ее за это и даже не спрашивала, платили ли ей дополнительно за сверхурочные, потому что она бОльшую часть времени была слишком занята выхаживанием Фрэнка, чтобы думать о чем-либо еще. И все же она вспомнила сейчас, как время от времени думала, не влюблена ли в кого-нибудь Роуз, потому что она казалась рассеянной, пугливой и была слишком озабочена своей внешностью.
Если бы этот кто-то был неженатым, ординарным мужчиной, она наверняка рассказала бы о нем или даже попросила бы разрешения привести его домой.
Хонор сомневалась, узнает ли когда-нибудь правду о том, что случилось с Роуз после того, как она сбежала. Возможно, ей было лучше не знать, почему она кончила в трущобах с мужчиной, с которым не имела ничего общего. Но какова бы ни была причина, Хонор не могла понять, почему эта причина мешала ей любить собственного ребенка. Женщины везде и всюду выходили замуж за мужчин, которых не любили, из-за денег, положения и по многим другим причинам, и все же они слепо любили своих детей. И Роуз, по всему было ясно, любила Памелу, дочь Джима.
