Он был одноэтажным, покрытым черным просмоленным гонтом, как домики, которые она заметила внизу на набережной в Рае. Окна были маленькими, у двери было решетчатое крыльцо, а земля вокруг была усыпана камешками. И хотя домик был довольно аккуратным, из трубы шел дым, — а это означало, что кто-то был дома, — он совсем не выглядел приветливым.
Ей стало понятно, почему дети думали, что здесь живет ведьма. Коттедж имел вызывающий вид: он словно бросал вызов ветру, чтобы тот разнес его, или наводнению, чтобы оно смело его. Явно ни один нормальный человек не захочет жить в таком унылом, отдаленном месте. Воспоминания о сошедшей с ума матери, привязанной к стулу, были еще очень свежи в ее памяти, и ей казалось вероятным, что в любой момент эта дверь откроется и на пороге появится безобразная карга.
Ни забора, ни ворот не было, и дорога к двери была сложена просто из старых кусков дерева. Какое-то время она стояла и думала, достаточно ли у нее храбрости, чтобы пройти по ним.
Но у нее не оставалось выбора. Поэтому, собравшись с духом, она подошла к двери и постучала.
— Кто там?
Резкий и раздраженный голос за дверью заставил Адель отступить на шаг.
— Я ваша внучка, — крикнула она в ответ.
Адель ожидала, что дверь со скрежетом откроется, в нее просунется длинный острый нос и тощая как у скелета рука высунется и схватит ее. Но ничего похожего не произошло.
Дверь широко открылась, и на пороге показалась женщина, странно одетая в серые мужские брюки, растянутую блузу и тяжелые ботинки. Ее лицо напомнило Адель конский каштан, который слишком долго держали в теплом месте, из-за чего он обветрился, став темно-коричневого цвета, и покрылся морщинами, Ее седые с голубоватым отливом волосы были гладко зачесаны назад, но глаза были ясные, красивого голубого цвета, точно как у матери Адель.
— Как ты сказала, кто ты такая? — спросила она, и ее тонкие бледные губы вытянулись в настороженную прямую линию.
— Я Адель Талбот, ваша внучка, — повторила она. — Роуз, моя мама, больна, и я пришла, чтобы найти вас.
Адель показалось, что она стояла там вечно перед этой женщиной, которая уставилась на нее так, будто у нее было три головы. Но она уже не могла сконцентрировать взгляд, в ушах зашумело, и вдруг все вокруг нее закружилось.
Адель пришла в себя после того, как ей в лицо брызнули водой, открыла глаза и обнаружила, что лежит на спине, а женщина наклонилась над ней и держит в руках чашку.
— Пей! — велела она.
