– Пока еще не совсем стемнело, как ты насчет развлечения посерьезнее?
– Va bene[22], – улыбнулся Эцио. – Идем.
Юсуф побежал над пустеющими улицами, направляясь к Галатской башне.
– В мирное время караул выставляется не раньше, чем на парапетах зажгут факелы. Нам никто не помешает. Вперед.
Эцио посмотрел на высокую башню и шумно сглотнул.
– У тебя все получится. Следуй за мной, запрыгивай на стену и доверяйся интуиции. Пусть всю тяжелую работу делает крюк. В кладке предостаточно выступов и трещин, – главное, не раздумывать над тем, за какую зацепиться.
Подбодрив Эцио беззаботным смехом, Юсуф побежал к башне. Глядя на его ловкие, непринужденные движения, казалось, что он идет и даже бежит вверх по стене. Вскоре и Эцио, тяжело дыша, но чувствуя себя победителем, достиг вершины башни. Юный турок на корабле был совершенно прав: с Галатской башни открывался захватывающий вид на город. Главное, Эцио не понадобилось дожидаться разрешения от местных чиновников. Он легко нашел все достопримечательности, о которых слышал на борту багалы. Используя подвернувшуюся возможность, Эцио вглядывался и запоминал очертания города. Другая часть его личности просто наслаждалась красотой Константинополя, залитого красно-оранжевым солнцем. Этот цвет напомнил ему о волосах прекрасной попутчицы, которая даже не обратила на него внимания.
– Добро пожаловать в Стамбул, Наставник, – сказал Юсуф, следивший за его лицом. – Город на перекрестке миров.
– Теперь я понимаю, почему городу дали такое название.
– Этим городом правили многие поколения людей, но никто из правителей не сумел подчинить его себе. Ему могли набрасывать на шею любое ярмо, могли грабить и обрекать на запустение, но наш город всегда избавлялся от очередной удавки и возрождался.
– Тебе повезло с родным городом.
– Согласен.
Постояв пару минут, Юсуф посмотрел вниз и вновь повернулся к Эцио:
– Наперегонки до подножия?
Не дожидаясь ответа, он перемахнул через парапет, совершив удивительный «прыжок веры».
Эцио любовался его полетом, напоминающим ястребиный. Пролетев пятьдесят с лишним метров, Юсуф приземлился в повозку с сеном. Эцио задержался, завороженный видом города. Великого города. Первого города. Наследника Древнего Рима. Тысячелетний Константинополь бурлил жизнью и процветал, когда Рим и Флоренция, в сравнении с ним, походили на деревни. И было это не так уж и давно. Константинополь знал времена фантастического расцвета и благосостояния, равно как и периоды упадка и запустения. Его грабили и пытались превратить в развалины. Но все захватчики ощущали благоговейный трепет перед ним. Юсуф был совершенно прав: ни одному правителю не удалось полностью подчинить себе Константинополь.
